Обновление в Фикотеке Star Treka

Коллекция пополнена 14 (!) фанфиками по TOSу.
Одиннадцать из них написали замечательный автор kate1521 и два не менее замечательных соавтора Silver Witch и Катть.
Открывай любой и удовольствие гарантировано. Стопроцентный канон, увлекательный сюжет, герои постоянно оказываются на грани жизни и смерти, дружба, самопожертвование и безграничная преданность друг другу - все то, за что мы так любим TOS.
Предлагаю начать знакомство с фанфика «Свет мертвой звезды». Это обстоятельная история, полная драматизма. «Энтерпрайз» получает сигнал бедствия от звездолёта «Вашингтон», считавшегося пропавшим пятьдесят три года назад после попадания в эпицентр чёрной дыры. Судно на запросы не отвечает, однако сигнал не автоматический, следовательно есть выжившие. Экипажу «Энтерпрайз» предстоит высадиться на «Вашингтон» и попытаться выяснить, что произошло.

И все остальные увлекательные истории ждут своего читателя.

А еще Elika представляет сразу три новых истории!
«Такая работа», в которой во время исследовательской миссии на планете класса R с поверхности планеты бесследно исчезли члены десанта: капитан Кирк, мистер Спок и доктор Маккой.
«Пока не меркнет свет» - лейтенант Джим Кирк получил двухнедельный отпуск. Отчего бы не провести его с семьёй? Тем более, что у старшего брата, Сэма, день рождения.
Но у Джима Кирка без приключений не получается даже отметить день рождения брата. У истории есть нотка печали – мы-то знаем, как в дальнейшем сложатся судьбы героев - Сэма Кирка, его жены и сына, Гарри Митчелла.
В "Курсе на столкновение" Энтерпрайз дано задание доставить Советника Т'Пол и сопровождающих её лиц на планетоид ZX-1824. Советник Т’Пол должна провести очень важные переговоры с представителями Ромуланской империи – хрупкий мир на грани. Лейтенант-коммандер Спок подозревает, что одна из сопровождающих советника - не та, за кого себя выдаёт.
"... - Итак, начнём с начала, - субкоммандер Бохра в упор посмотрел на Кирка. - Имя, звание, наименование корабля, которым вы командовали.
Тот лишь улыбнулся и слегка пожал плечами. Ромуланец обернулся к Т’Раиль.
- Перед вами капитан звездолёта Объединённой Федерации Планет USS Энтерпрайз, Джеймс Т. Кирк, - тут же ответила вулканка.
Бохра растянул губы в улыбке:
- Капитан Кирк? Вот как? Я слышал ваше имя, – он потёр руки. – Признаться, я не ожидал, что мне попадётся такая ценная добыча. Итак, капитан, думаю, теперь вы не станете меня уверять в недостатке вашей квалификации и удовлетворите моё любопытство.
- Ещё чего, - Джим поудобнее устроился в кресле и улыбнулся ромуланцу очаровательной улыбкой."

Вы еще тут, а не в фикотеке? Бегом туда!

Ищем по именам авторов:
www.fanfics.su/

@темы: Star Trek, фанфики

---

Ференги и заложники

То что в DSN очень много ференги – реально утомляет.
Нет, Кварк и брат его приятные персонажи, и Ног, и даже к мамаше Кварка уже как-то привыкаешь со временем, хотя не оставляет мысль, что с большим интересом я бы познакомилась с родителями Джазии Дакс, или более подробно узнала о детстве Башира, если уж по сюжету вводятся родственники главных действующих лиц, но что есть, то есть.
Просто так, интересная мысль пришла в голову… Ференги освобождают заложника – мамашу Кварка и его брата, которую взял в плен Доминион (о чем надо думать быстро пожалел). Тетка -ференгийская феминистка и могет съесть без соли и перца любого, но тут не подфартило – попала в плен. Дети в ужасе – надо спасать. Сиско, учитывая то, что Кварк и его брат, да и Ног в общем-то существа на станции не посторонние, поднажал где надо на какие-то пружины и нашел им для обмена пленного ворта (представитель Доминиона). Ворт - гад еще тот – подлый предатель, убил своих же джем-хадар, чтобы попасть в теплое и сухое место – а именно федеральную тюрьму, где надеялся отсидеться до конца войны. Но Доминион не прощает предателей и видимо требовал экстрадиции перебежчика, тут и подвернулась мамаша Кварка. И вот спасательная операция…
Все спланировали, но… ференги есть ференги - они переругались между собой и что намного хуже в процессе своих сугубо ференгийских разборок пристрелили ворта. Не со зла, просто так получилось.
И на кого теперь выменивать мамашу?
Что они делают? Быстро конструируют некое мозговое устройство (типа такого которого МакКой управлял Споком в серии «Мозг Спока» (самой дурацкой серии TOSa) и приступают к обмену. Им значит живую и здоровую мугги, то есть мамочку, а они врагам дохлого ворта. Ворта не жалко, гад заслужил смерть то, понятно, но не издевательства над трупом - я думаю. Видимо, в последней сцене, где этот несчастный ворт тыкается лбом в переборку, (поскольку ференги сбежали с мамой как только сумели, бросив пульт управления к чертям собачьим) надо уморительно смеяцца.
Только что-то не смешно как-то.
Я вот думаю за такую подлую операцию – а то, что сделали ференги по иному сложно назвать, несмотря на лозунг DSN «победителей не судят» вполне мог расплатиться весь Ференгиар, или как он там именуется. Что-то тот второй ворт, что вел этот обмен пленными, внезапно превратившийся в фарс – не выглядел дебилом. Вполне могли парочка кораблей джем-хадар пролететь над Башней Коммерции и скинуть десяток-другой торпед, для вразумлений идиотов…
Однако свезло, не до ференги видимо Доминиону было в этой войне.
Просто забавно как авторы подают некоторые вещи, который выглядят якобы смешно, а если вникнуть – все выглядит совсем по другому.

@темы: Star Trek, впечатления

---

Время никого не ждет (фанфик по TOS)

Решила перевести рекомендованный небольшой фанфик.

Автор: Lajk24
Переводчик: SilverWind
Фэндом: Звездный путь
Рейтинг: R
Жанры: Джен, Фантастика, Экшн (action), AU
Размер: мини

Всем известная Зеркальная Вселенная не единственная альтернативная реальность в мире TOS. Есть миры где идет бесконечная война, в данном случае с ромуланцами. Что будет делать НАШ Кирк попав туда, а что ТОТ Кирк, попав в мир TOSа?


Время не ждет никого – ни людей, ни вулканцев
Объединенная Федерация Планет (далее – ОФП)

Капитанский дневник
Мы на пути к планете, где находится объект, известный нам как Хранитель вечности. Есть информация о том, что на планете засекли ромуланцев, которые пытались использовать Хранителя в собственных целях. Конечно, подобные сведения появлялись и раньше, но, при проверке все оказывалось просто слухами. Однако сейчас у Звездного флота есть причина считать, что на этот раз все серьезно. Мы намереваемся встретиться с руководителем группы ученых, которые занимаются исследованиями на планете. Встреча запланирована по прибытию.
Кирк выключил рекодер и откинулся в кресле.
– Сколько осталось до прибытия, мистер Чехов? – спросил он.
– Чуть меньше одного часа, – ответил навигатор.
– Очень хорошо. Поддерживайте стандартную орбиту, мистер Сулу, как прибудем, сообщите мне. Мистер Спок, мостик ваш. Я буду в своей каюте.
– Есть, сэр, – услышал он ответы, а затем покинул мостик.
В турболифте Кирк вздохнул с облегчением. Любые дела с печально известным Кирку Хранителем Вечности заставляли его нервы сворачиваться в тугой узел. Время опасная штука, чтобы относится к нему с небрежностью. А если сюда вмешиваются еще и ромуланцы, то, несмотря на мирный договор с ними, – кто знает, чем все это закончится? Сейчас, когда они уже были на месте, Кирк был рад, что можно начать действовать, а не сидеть и попусту волноваться.
Лифт не доехал до этажа, на котором находилась его каюта. Он внезапно остановился, а свет погас.
– Черт! – пробормотал капитан, беря на заметку поручить Скотти сделать полную проверку всех лифтов, и надавил кнопку экстренного вызова. Для 23 века лифты ломались непозволительно часто.
Больше он ничего не успел сделать, так как что-то огромное ударило его по голове. Он упал на колени, темнота сомкнулась вокруг, и капитан Джеймс Ти Кирк потерял сознание.


Альтернативная Реальность (далее – АУ)

Капитанский дневник
Недавние военные отчеты говорят о возможности того, что ромуланцы основали базу на пустынной планете в Меркулианской системе, в ранее не исследованной области Альфа квадранта. Энтерпрайз отправлен туда, проверить полученные данные и раскрыть планы ромуланцев. Мы получили приказ захватить любого ромуланца, которого сможем там найти и провести его допрос, ради того, чтобы переломить ход войны.
Капитан Кирк вздохнул и протер глаза. Это был один из длинных дней войны с ромуланцами, войны, которая становилась все хуже и хуже.
Он надеялся, что сможет изменить хоть что-то к лучшему.
Он так устал все время сражаться.
– Сколько осталось до прибытия, мистер Чехов? – спросил он.
– Чуть меньше одного часа, – ответил навигатор.
– Очень хорошо. Поддерживайте стандартную орбиту, мистер Сулу, как прибудем, сообщите мне. Мистер Вилсон, – он продолжил, повернувшись к Первому офицеру, чистокровному британцу, – мостик ваш. Я буду в своей каюте.
– Есть, сэр, – услышал он ответы, а затем покинул мостик.
Лифт не доехал до этажа, на котором находилась его каюта. Он внезапно остановился, а свет погас.
– Черт! – пробормотал капитан, беря на заметку поручить Скотти сделать полную проверку всех лифтов, и надавил кнопку экстренного вызова. Для 23 века лифты ломались непозволительно часто.
Больше он ничего не успел сделать, так как что-то огромное ударило его по голове. Он упал на колени, темнота сомкнулась вокруг, и капитан Джеймс Ти Кирк потерял сознание.


ОФП

– Он приходит в себя, – это было первое, что услышал Кирк, разлепив глаза.
Он сел, понимая, что находится в лазарете, и голова невыносимо болит.
– Боунз, – выдавил он из себя приветствие, заметив доктора МакКоя, который стоял перед ним.
– Полегче, Джим, – ответил врач.
– Что случилось? Я чувствую себя так, словно меня переехал шаттл!
– Ну, когда Скотти, открыл двери лифта, ты просто лежал там без сознания. Я не нашел никаких ранений, так что просто дал тебе стимулятор. Ты помнишь, что случилось?
– Да. Я оставил мостик и направился в свою каюту, чтобы немного отдохнуть, до того как мы столкнемся с каким-нибудь ромуланцем. Затем лифт взял и остановился, а меня что-то ударило по голове. Полагаю от этого я и потерял сознание.
– Странно, что нет никаких следов удара, – прокомментировал историю мистер Спок, который стоял чуть в стороне от Кирка и был вне видимой им зоны.
Кирк обернулся к нему и его челюсть буквально отвисла.
– Что за…?! – он почти заорал. – Ромуланец? – выплюнул он слово. – Что вы делаете на моем корабле, и почему на вас форма Звездного флота?!
Спок, подняв брови, недоуменно переглянулся с МакКоем.
– Джим… – начал МакКой, но Спок прервал его.
– Капитан, это я, Спок, ваш первый офицер. И я вулканец, а не ромуланец.
– Какой, к дьяволу вулканец?! Это что, какая-то ромуланская шутка? Имейте в виду, что вы ничего от меня не узнаете! – вот и все что, мог сказать Кирк.
– Расслабься, Джим, это я, МакКой. Никто не собирается вредить тебе. Мы разберемся со всем этим.
Интерком на стене прервал их голосом Ухуры.
– Капитан, нас вызывает глава исследовательской команды с поверхности планеты.
Спок и МакКой обменялись взглядами.
– Я отвечу, лейтенант. Перенаправьте сигнал в кабинет доктора МакКоя, – ответил Спок.
– Понятно, мистер Спок.
– Доктор, я должен поговорить с мистером Робертсоном… – начал Спок.
– Идите, Спок, я тут присмотрю за ним.
Спок кивнул и направился в кабинет доктора.
– Боунз, что происходит? Кто такие вулканцы? С каких пор этот остроухий мой первый офицер? Где Питер?
– Питер?
– Да, коммандер Питер Вилсон – мой первый офицер.
– Джим, я не знаю, что случилось, но то, что Спок твой первый офицер, так было всегда. Я не знаю Питера Вилсона. И что насчет вулканцев? Ты о чем вообще говоришь? Ты что не помнишь ничего о вулканцах и Вулкане?
– Я не знаю, Боунз, правда, не понимаю. Либо меня навернули по голове намного сильнее, чем мы думаем, либо что-то тут совершенно неправильно!
– Ну, ладно. Вулканцы это раса с планеты Вулкан. Это пятая планета в Вулканской системе.
– Но эта планета уничтожена 5000 лет назад! Там нет жизни!
– Она существует, – вздохнул МакКой. – Слушай, давай пождем, пока не вернется Спок, может быть он поймет в чем тут дело. Просто… доверься ему.
МакКой пошел посмотреть, не закончил ли Спок еще разговор, а Кирк остался сидеть на кровати в полном недоумении. Он не понимал, что случилось с ним. Минуту назад он был в турболифте, затем наступила темнота, а сейчас он в какой-то параллельной вселенной, где все привычные ему вещи совершенно другие!


АУ

– Капитан, как вы себя чувствуете? – услышал Кирк незнакомый голос, как только очнулся.
– Дайте ему минутку, – более знакомый голос прервал говорившего, и очень кстати, так как Кирк еще только-только пришел в себя.
Похоже он в лазарете.
– Боунз? – спросил он, переводя внимание на знакомые звуки мрачноватого голоса.
– Я здесь, Джим. Садись потихоньку. Кирк так и сделал, но тут же схватился за голову.
– О…Что случилось? Я чувствую себя так, словно меня переехал шаттл!
– Полегче, Джим. Мы нашли тебя без сознания в турболифте, после того, как Скотти наконец-то сумел открыть двери.
– Да, чертовы лифты.
– У тебя нет никаких повреждений. Что случилось, Джим? Что ты помнишь? – спросил первый голос с легким британским акцентом.
Кирк повернулся к нему.
Обладатель акцента был высоким мужчиной с коротко стриженными светлыми волосами и голубыми глазами. Одет он был в форму командующего офицера.
– Коммандер? – спросил Кирк с опаской. – Прошу прощения, но я знаю вас? Вас недавно перевели сюда?
Коммандер Питер Вилсон недоуменно переглянулся с МакКоем.
– Джим, это Питер Вилсон, твой Первый офицер.
– Ха. Мой Первый офицер Спок.
– Спок? Кто такой Спок?
– Ты его знаешь. Это зеленокровная, остроухая логичная машина, с которой ты любишь спорить время от времени.
– Остроухая логическая машина? Извини, Джим, я не улавливаю о чем ты. Меня беспокоит, что ты не можешь вспомнить Питера. Он с нами с первого дня.
– Может быть, амнезия? – предположил Вилсон.
– Может быть. Но если бы это было так, почему он помнит меня, помнит кто он, и что было недавно? Временная амнезия после травмы, обычно не изолирует у пациентов какой-то один объект.
– Ты помнишь, что было в лифте? О нашей миссии, планете, Джим? – спросил Вилсон.
– Ну да. Прошли слухи о том, что ромуланцы опять подбираются к Хранителю Вечности. Мы направились к планете…
– Какой системы? – прервал Кирка Вилсон.
– Меркулианской.
– Четвертая планета Меркулианской системы, вот где мы.
– Да, но что за Хранитель Вечности?
– Что за..? – Кирк вскипел. – Боунз, ты-то должен помнить это! Наше путешествие назад во времени. Год назад все это случилось, когда ты ввел себе лекарство и сбежал на поверхность. Ты прошел через Хранителя, и мы тоже, и все оказались в 1930 году.
– Я помню этот случай, Джим, – ответил МакКой. – Но ты и Питер остановили меня до того, как я спустился на планету. После этого мы покинули систему и вызвали на помощь корабль федерации «Эксплоер».
– И мы никогда не исследовали эту планету, – закончил Вилсон.
– Тогда почему я помню это? Почему я помню Эдит? И те тридцатые годы – машины, дома. Споку удалось построить примитивный компьютер и в итоге мы нашли тебя.
– Ты снова говоришь о Споке. Кто он? – спросил МакКой.
– Я говорил тебе! Он мой первый офицер. Он мой друг. Он спасал мне жизнь столько раз, что я и сосчитать не сумею, да и тебе тоже, Боунз.
– Полагаю, – сказал Вилсон, следует узнать, что происходит, Джим. Ты ранее назвал его остроухой логичной машиной. Я знаю только один вид с острыми ушами – это ромуланцы, не хочешь же ты сказать, что мы в сговоре с врагом…
– Врагом?
– Пожалуйста, не говори мне, что ты забыл о войне! –голос Вилсона стал тревожным.
– Войне? Какой войне?
– Черт! Я так и знал! – пробормотал МакКой.
– Война с ромуланцами, – ответил Вилсон. – Та самая война, которая идет уже сто лет.
Кирк заметно побледнел.
– Сто лет! О, боже мой, – прошептал он.
– Ты действительно не помнишь? И ты не узнаешь меня? – спросил Вилсон. Он был крайне удивлен.
– Нет. Прости, но я не помню тебя.
– Мы служили вместе на «Энтерпрайз» последние три года. До этого вместе сражались на Вефериниусе-пять. Мы друзья и коллеги уже 10 лет, с военного училища. Ты отличился на Вефериниусе-пять и получил командование этим кораблем, а меня назначил Первым офицером.
– Военное училище? Не Академия?
– Какая Академия?
– Звездного флота.
– Звездного флота? А, ты о новой академии, которую открыли 2 года назад?
– Два года?!
– Ну да. А когда ее открыли, по-твоему?
– Около 80 лет назад.
– Хм… не знаю, что и сказать. Я думаю, что такое могло бы быть… если бы война не забирала столько ресурсов.
– Я никогда не учился в военном училище, – ответил Кирк. – Я поступил в Академию Звездного флота, так как там обучали в основном мирному исследованию космоса. Я никогда не сражался на Вефериниусе-пять и я никогда не воевал с ромуланцами. Согласен, я не стал бы доверять им, и у меня были с ними стычки, но мы никогда не были вовлечены в полномасштабную войну с ними.
– Помоги нам боги, – прошептал Вилсон.
– И, прости, Питер, я никогда не встречал тебя. Мой Первый офицер с Вулкана и его имя Спок.
– Что такое Вулкан? – спросил Вилсон.
– Это пятая планета в Вулканской системе. Они дальние родственники ромуланцев, но намного приятней. Именно после контакта с вулканцами и основали Звездный флот.
– Вулкан пять обследовали. Он был уничтожен ядерным оружием около 5000 лет назад. И Звездный флот был создан, чтобы защититься от ромуланских атак, – ответил Вилсон, вздыхая. – Думаю, что мне нужно присесть, – продолжил коммандер.
Кирк понимал молодого человека. Каково это будет, если в один день Спок или Боунз скажут ему, что просто не помнят кто такой Джим Кирк?
– Что же, во имя господа, случилось, Джим? – спросил МакКой. – Все, что говорил Питер это правда! Ты спас ему жизнь на Вефериниусе-пять. Поэтому-то мы все сейчас здесь!
– Хотел бы я знать, Боунз. Скажи мне, может быть, я спятил? Почему я ничего не помню?
– Твои слова не выглядят безумными, и я хотел бы дать какой-нибудь простой ответ, но ты просто помнишь не то, что мы все.
– Но почему? Это какой-то изощренный трюк?
– Я не нашел никаких следов наркотиков в твоей крови, основываясь на показаниях краниального сканера могу сказать, что нет никаких изменений в твоих мозговых паттернах.
– Но что это, черт возьми?! Все эти воспоминания совершенно реальны!
– Может быть, они твои. Похоже, что мы имеем дело с разными версиями воспоминаний всех нас. Некоторые вещи схожи. Ты помнишь кто я такой, твой корабль. Помнишь о миссии, ладно, частично помнишь о миссии, но есть много других вещей, которые слегка отличаются.
– Но я ни черта не знаю о войне или Питере Вилсоне!
– А мы не знаем о Вулкане и Споке.
– Потому, что Вулкан был уничтожен и ромуланцы напали…
Но продолжить разговор они не смогли. Корабль жестко тряхнуло.
– Что это? – спросил МакКой.
– Должно быть это атака, – ответил Вилсон.

@темы: Star Trek, фанфики

---

Глубокий космос 9 Серия 4х19 Hard Time (Тяжелые времена)

Серия реально зацепила. Вчера весь вечер думала про нее…
Сам сюжет шикарен, если можно так выразится. Шефа О Брайна, какие-то нехорошие бяки инопланетяне обвинили за пару неосторожных вопросов в шпионаже и пока "наши" там чухались и его спасали – местные успели его задержать, судить, вынести приговор и привести его в исполнение. А он был не хилый такой – 20 лет тюрьмы.

Когда «наши» подоспели то было уже поздно – дело было сделано. Нет, они не 20 лет его спасали, дело в том, что воспоминания о 20 летнем сроке заключения – чудовищно реалистичные, с сокамерником, распорядком дня, одиночеством, голодом и т.д. – все было имплантировано О Брайну в мозг за пару минут какой-то богомерзкой процедуры. Ему вообще везет на неприятности – то кардасианцы замели и под суд отдали, то джем-хадар прихватили – и вот такой поворот. В общем, вернули мужика на станцию – но… Кого отдали? Даже понимая, что все это не реально, что не было этих чудовищных 20 лет – но память и все чувства, рефлексы кричат об обратном. Сильнейший ПТС, привыкание, осознавание себя в новой реальности, попытки склеить не склеивающееся… Жесть, короче. Серия реально сильная, и ориентирована наконец-то на взрослую аудиторию, поскольку предыдущие мелькавшие там суды – ничем иным как пародией на действительно драматическую историю назвать нельзя, вспомним хотя бы фарс из серии Rules of Engagement (это где Ворфа обвинили, что он сначала стреляет, потом смотрит в кого. Ясно ж было, что не мог положительный герой изничтожить гражданский транспортник и что там какая-то хитрая подлянка зарыта. И она (подлянка) конечно же оказалась отрыта Сиско. А то кто-то сомневался?)
Вот я вчера серию про 20 лет тюрьмы смотрела и думала – ну наверное сейчас Башир что-то такое сделает и сотрет все эти ужасные воспоминания. Нет? Ну тогда наши прижмут бяк-инопланетян с заставят их исправить причиненное зло.
Нет.
Так все и осталось. Оно ясно, что кино, и что в следующей серии уже ничего не будет напоминать, но в целом – кошмар, а? Пережить такое и жить дальше… как трудно. Невыносимо наверное.
Надо думать такое не проходит бесследно и личность меняется… Но каков сюжет!
Здорово.
Помнится в TNG была серия, где Пикард за пару минут прожил чью-то жизнь в своих воспоминаниях – тоже сильная история была. Меня занимает вопрос – именно что – а возможно ли пережить, что то вот такое и остаться собой, возможно ли это? Сохранить душу живую, радость к жизни, интерес… все то, что и составляет личность. М?

@темы: Star Trek, мысли вслух, впечатления

---

DS9 и социальные проблемы

Интересное видение будущего у создателей DS9.
Смотрела вчера двойную серию – про то как Сиско с Баширом застряли в 2024 году. В США существуют некие кварталы, куда поселяют безработных, бомжей, в общем тем, кому не повезло в этом мире.
Там и обычные работяги, потерявшие работу и криминальные личности - и дети и взрослые. Сидят они значит в этом огромном гетто – их кормят, сторожат, учитывают, но особо государственные структуры реальной помощью не утруждаются. Я вот думаю… ну понятно, что такое вряд ли случится, а если случится то эти районы криминализируются со страшной силой намного быстрее, чем в сериале – но вопрос остается – что делать с лишним населением? Один работяга рассказывает – она работал на пивоваренном заводе, потом привезли новое оборудование (видимо автоматы) и его уволили. Вопрос – и что надо было делать владельцу заводов, дворцов, пароходов, продолжать держать людей на работе, если автоматика все делает лучше? Но где гарантия, что другие владельцы схожих заводов тогда его не обгонят? И в этом случае весь завод пойдет с молотка…
Видимо оптимальным было бы переселение лишних граждан куда-нибудь, где нужны рабочие руки – на другие планеты, к примеру, или на освоение новых земель. Как вариант. И это история ужо опробовала с отличным результатом.
Второе – это продолжение бесконечного роста социальных пособий, целование в попку всех тех, кто не в состоянии обеспечить себе приемлемый образ жизни (я не говорю о больных и стариках разумеется), но есть уже класс людишек кто всю жизнь живут на социальные пособия в той же Германии и в ус не дуют, довольствуются малым и детей к тому же приучают. «Государство - мне должно!» - вот их лозунг. Должно почему? Потому что иначе оне идут грабить убивать, портить общественную собственность. Дешевле откупиться и заткнуть им рты.
Китайцы опробовали ограничить основной инстинкт и прекратить бесконтрольно размножаться…
Если выбирать из 3 вариантов второй имхо самый непродуктивный. Но может быть еще варианты решения социальных проблем в стремительно автоматизирующемся мире? Что думаете?

@темы: Star Trek, мысли вслух

---

Руины (фанфик по Star Trek TOS)

Руины
Автор Серебряный Ветер
Фэндом: Star Trek TOS
Основные персонажи: Джеймс Т. Кирк, Спок, Леонард МакКой (Боунс) Дженис Лестер
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Ангст, Драма, Фантастика, Психология
Размер: Миди

Этот фанфик продолжение последней серии TOSа Turnabout Intruder. Что там дальше было. В этой серии бывшая любовница Джеймса Кирка нашла на планете Камус 2, где она возглавляла группу ученых, изучавших руины этой погибшей цивилизации, некий инопланетный агрегат – позволяющий менять в телах души. Опробовала она его на капитане Энтерпрайза. Хотелось тетке порулить звездолетом. Один нюанс - чтобы со временем этот обмен самопроизвольно не состоялся снова, но уже в обратную сторону – одно из тел должно было умереть.
Но убить Джима Кирка она сама так и не смогла, духу не хватило, вынуждала сделать это своего сообщника, доктора Колмена, но зато порезвилась на корабле от души. Устроила суд на Споком, первым разглядевшим подмену, чуть не казнила, переставших повиноваться безумным приказам, старших офицеров…
Серия кончается, когда обмен свершается снова и Кирк получает обратно свое тело. Ну а дамочка свое… Но на самом ли деле свершился обратный обмен? Что послужило причиной гибели экспедиции на Камусе-2? И вообще всей их цивилизации?
Приятного чтения


– Пойдемте, доктор Колмен, – сказал МакКой и бросил тревожный взгляд на друзей.
Отчужденное, совершенно невозмутимое лицо Спока, такое, словно минуту назад не он был свидетелем безобразного скандала, в лучших земных супружеских традициях; сочувствующий взгляд Скотти, и замкнутое, усталое лицо капитана, старательно делавшего вид, что все произошедшее не имеет к нему лично ни малейшего отношения.
– Я хочу, чтобы ты умер! – кричала она Джиму, пытаясь вырваться из его крепких рук. – Я хочу, чтобы ты умер!
Другими словами, что б ты сдох…


Нет.
Поразмыслим об этом позже. Сейчас есть другие дела.
МакКой оглянулся, проверяя, успевает ли за ним идти Колмен.
Это его она просила убить Джима.
Чертова баба.
– Сюда, доктор, – МакКой зашел в медицинское отделение отсека для задержанных и показал рукой на диагностическую кровать.
Колмен бережно опустил на нее женщину. Откинул со лба прядь рыжих волос.
– Разве мы не поднимемся в лазарет? – спросил он, взглянув на МакКоя.
Леонард отрицательно покачал головой.
– Возможно позже.
«Именно здесь ей и есть самое место», – подумал доктор, включая стенд над кроватью. Он не собирался больше рисковать ни физическим, ни психическим здоровьем Джима.
Пациентка была без сознания, нервное истощение… Характерные сдвиги дельта-волн.
Хотя тут еще разобраться надо – из-за кого больше пострадало это тело, – с все растущим раздражением думал МакКой. Кирк, надо отдать ему должное, в критической ситуации мог быть очень сдержанным – и только он сам, да МакКой знали, чего стоило внешнее спокойствие капитана. Странно было бы, если, находясь в этом теле, Джим повел себя по-другому.
– Вы говорили, что последние полгода ее состояние…
– Да, доктор. Это так. Ее фобия прогрессировала. Постепенно, шаг за шагом я наблюдал распад ее личности…
– И что же послужило причиной? Первым толчком?
Колмен взял руку Лестер в свои ладони и ничего не ответил.
«Не хочешь – не говори», – мысленно пожал плечами МакКой. Того, что он узнал за последние дни, достаточно для собственных выводов.
МакКой и рад бы был не знать того, что узнал: гадкое такое ощущение, словно заглянул за штору, тщательно прикрывающую чье-то окно, и увидел там то, что вовсе не предназначалось для посторонних глаз. Но что значат его желания? А может быть это его собственный развод так болезненно отозвался в сердце? Не веселое дело, но вряд ли бы его жена пожелала ему смерти на прощанье. Да, горько, больно, обидно… но, пожалуй, они не скатились до испепеляющей ненависти.
А чем иным были слова Лестер? «Хотя, – мысленно отметил МакКой, – что взять с больного разума? Она могла возненавидеть его и за любой пустяк, нелепую привычку, неосторожно сказанное слово…»
Была ли эта ненависть взаимной?
Нет, это невозможно представить.
МакКой потряс головой, отгоняя посторонние мысли и занялся привычной работой.
Данные диагноста, анализ крови, давление, состояние органов. Он все ждал, когда Колмен начнет давать советы и комментировать его действия, но коллега стоял молча, наблюдая за ним.
В коридоре послышались торопливые шаги и двое парней в красном возникли на пороге.
МакКой удивленно взглянул на гостей.
– Распоряжение капитана, – сказал один из охранников и достал фазер.
Один миг МакКою казалось, что кошмар, от которого они очнулись недавно, начнется снова, но фазер был направлен на Артура Колмена.
– Пожалуйста, доктор, – охранник сделал фазером приглашающий жест в коридор. – Мы должны поместить вас отдельно от… – молодой человек запнулся, но продолжил – сообщницы.
Взгляд врача экспедиции растеряно заметался.
«Он что ждет, что я начну его защищать?» – подумал МакКой.
– Я хотел бы помочь… – растеряно сказал Колмен.
– Думаю, что помощь мне не понадобится, – ответил МакКой, снова занимаясь пациенткой.
– Вот, доктор, – второй охранник протянул МакКою заряженный гипошприц, в пластиковом пакете. – Капитан Кирк приказал сделать анализ.
– Положите туда, – МакКой махнул рукой на кушетку у стены. Охранник сначала положил шприц, затем сел рядом.
– Что вы тут забыли? – обернулся к охраннику МакКой. – Тоже распоряжение капитана?
– Да, сэр, – парнишка вскочил, смутившись. – Я… то есть мне, я должен обеспечит вашу безопасность.
МакКой усмехнулся:
– После того, как меня чуть не казнили – очень трогательная забота. Хорошо, сынок, можешь посидеть здесь и посторожить пациентку. Я схожу за лекарством.
Потом он без колебаний зафиксировал руки и ноги доктора Лестер.
А вот рисковать мы больше ни будем. Ни на йоту.
Кирк прав, и она, и этот тип, Колмен, опасны – поэтому, как только у капитана появилась минута другая поразмышлять о произошедшем, он отдал соответствующие приказы.

Мерное гудение лифта и мелькание палуб подействовали на МакКоя как всегда успокаивающе.
Он понял, что с капитаном что-то не так очень быстро. Первый звоночек прозвенел, когда Кирк заявил, что бросил ее, когда все стало слишком серьезно. Это было не в характере Джима – бегать от проблем. Царапнуло странное ощущение – словно говорит чужой человек, а не его близкий друг. Звоночек прозвенел погромче, когда Кирк отобрал у него пациентку. Капитан и раньше пытался строить из себя светило медицины, за что получал быстрый и, признаемся честно, не всегда вежливый отпор. МакКой хмыкнул.
Но сейчас, под смехотворным предлогом, да еще преподнеся дело так, словно делает ему, МакКою, одолжение, избавляя от ответственности! Может быть, где-нибудь и с кем-нибудь другим подобное и прошло, но не здесь и не с ним.
А вкатить успокаивающее пациенту, отходящему от тяжелого фазового или иного сходного поражения? Это был полный бред, но МакКой не стал тогда долго спорить. Именно из-за очевидной нелепости происходящего. Возможно, у Кирка была своя причина настаивать на передаче Лестер Колмену. МакКой привык подчиняться, поскольку доверял капитану. Доверял так, как никому и никогда. Если Джим Кирк что-то делал, то, скорее всего, была причина. Пусть неявная или не афишируемая.
И большого вреда седативный препарат нанести не мог.
Звонок прозвенел еще раз, в каюте капитана, куда он пришел узнать об этой причине. Нет, дело не в том, что Джим привычно уперся как баран со своим «не буду менять приказ» - а все поведение капитана, манера, неуловимые жесты – кричало о том, что что-то не так!
Они обсудили это со Споком. Сам по себе подобный разговор уже был знаменательным фактом. Спок также не мог не заметить странностей в поведении капитана. Но пока МакКой прикидывал, как бы донести до своего главного пациента мысль о болезненности его состояния, звоночки слились в гремящий набат – и стало понятно, что распад личности зашел слишком далеко.
Безжалостный, грубый удар.
Чтобы Джим мог вот так расчетливо садануть по шее больной женщины? Да еще бывшей любовницы? Нет, при любом раскладе, его Джим Кирк, тот которого он знал, был на такое не способен.
МакКой лишился дара речи, глядя на произошедшее. Таким Кирка он не видел никогда. Ненависть, клокотавшая в нем, была странной, нелогичной, совершенно не свойственной ему. При всем обилии своих пассий Кирк умудрялся сохранять если не дружеские, то отнюдь не враждебные отношения с бывшими подругами.
МакКой был уверен, что кожно-оптический тест Раббиани проявит эту эмоциональную аномалию, внезапно возникшую черствость и злобу. А то и подскажет причину. Нет, ничего подобного. Все было в норме. В полном порядке. МакКой размышлял о причинах провала теста, а то, что тест провален, именно для него было очевидным, пусть это железяка выдает свой результат – он то знал, что с Джимом не все в порядке.
Он еще не знал, до какой степени не все в порядке…
Когда Кирк объявил по общей связи, что Спок обвинен в мятеже – МакКой только и мог стоять, разинув рот и глядеть на невозмутимого первого офицера. Потому что сказать ему было нечего. Капитан уверенными шагами приближался к полному безумию. И последовавший за этим фарс только укрепил доктора в этой мысли. Он с удивлением услышал собственные слова: «капитан находится в прекрасной физической форме, состояние эмоций и ума тоже, что и тогда, когда он принял командование».
Он был настолько выбит из колеи всем происходящим, что только потом понял, что такого тоже не может быть, а диагност обманут каким-то хитрым трюком. Не может человек не измениться за пять лет. Такого не бывает. Выглядело все так, словно тело само давало нужный отклик, без участия личности тестируемого.
Версия Спока была настолько фантастична, что не позволила поверить в нее сразу, да и это вулканское слияние разумов… Но проходили минуты и слова Спока становились все более весомыми и реальными.
Он тоже видел Кирка и в лихорадочном бреду, и пьяным как последняя свинья, и в ужасе, и в ярости, и в восторге, но никогда в истерике. Да, чтобы там не было, чтобы не говорили приборы – это был не его капитан, не его друг. И поэтому слова Скотти: «Мы должны выступить против него и захватить «Энтерпрайз» не ужаснули его так, как должны были бы. «Это же мятеж, Скотти» - только и сказал он, уже зная, что скажет дальше: «Да, я готов голосовать».
Выбора не было.
И если они ошиблись…
Когда Кирк объявил о смертной казни, МакКой убедился, что они не ошиблись.
Это существо не было капитаном Джеймсом Тиберием Кирком. Не могло им быть.
Никогда, ни при каких условиях его капитан не сделал бы или не попытался сделать то, что хотело сделать это существо. Точнее говоря, эта женщина, Дженис Лестер…
Когда настоящего Кирка, его, Скотти и Спока заперли в маленькой камере и начали созывать экипаж для участия в представлении под названием «казнь старших офицеров» – никто не верил в то, что это возможно. МакКой все еще не освоившийся с мыслью о том, что эта женщина, стоявшая у стены со сжатыми кулаками, и есть его друг – взглянул ей в глаза и понял, что казнь это более чем реально. Откуда из глубин какого подсознания пришло это знание? Наверное, Кирк гораздо лучше знал свою бывшую подругу, знал, до глубин какой ненависти она может опуститься…
МакКой вздохнул. А ведь после сегодняшних утренних передряг, он должен бы убедиться лично, что теперь с капитаном все в нормально.
И доктор перенаправил лифт на мостик.


Сидевший в центральном кресле – капитаном не был. Спок даже не повернул своей темноволосой головы, чтобы глянуть, кто пришел.
Интересно, страдали ли вулканские женщины когда-либо от половой дискриминации? – совершенно некстати пришла мысль в голову МакКоя. Он чуть не рассмеялся, хотя ни место, ни время не располагали к веселью.
– Вы что-то хотели, доктор МакКой? – спросил Спок, разворачивая кресло к нему.
– Хотел убедиться, что тут все в порядке.
– Могу вас заверить, что здесь все в порядке.
– А почему мы не летим на встречу со звездолетом «Потемкин»? Доктор кивнул на обзорный экран. – В какой дыре мы зависли?
– Дыра называется колония «Бенеция», – ответил Спок.
Чехов, сидящий за панелью навигатора, фыркнул.
МакКой взглянул на русского и вновь повернулся к вулканцу.
– А я могу узнать, чем вызвано изменение наших планов? И, кстати говоря, согласно медицинским протоколам, если мы останавливаемся возле колонии – то мы должны запросить отчеты о состоянии здоровья, а в случае если с предстоящего визита федерального звездолета прошло более 6 условных месяцев…
Спок встал, не дослушав, и направился к офицеру по связи.
Чувствуя себя дураком, МакКой договорил в спину первого офицера:
– В общем-то, я хотел взглянуть на капитана…
– Доктор, – Ухура улыбнулась чуть извинительно, – отчеты с колонии отправлены вам на терминал. У них есть два сложных случая и они просят помощи в диагностике.
МакКой ухмыльнулся. Это что, новый способ спровадить его с мостика? Не ему ли впору жаловаться на дискриминацию?
– Где капитан, мистер Спок?
– Он у себя, доктор, и попросил пару часов его не беспокоить. Поэтому если вы не возражаете, я сообщу, что вы готовы провести консультацию.
– Да, разумеется, – МакКой кивнул. А что другое он мог сказать?
Хотя нет…
– Спок, вы могли бы… – он перешел почти на шепот, – уделить мне три минуты?
Спок оглядел мостик и людей, занятых рутинной работой, потом, чуть пожав плечами, кивнул и направился к турболифту.

– Вы хотели что-то узнать у меня? – спросил Спок, как только двери комнаты для совещаний закрылись за ними.
– Вы уверены, что обмен совершился?
– А у вас есть сомнения?
– А у вас?

Спок задумчиво посмотрел на МакКоя. Вопрос доктора был справедлив. Свершившийся обратный обмен был принят ими как факт, в истинности которого никто не сомневался.
– Я так и думал, – сказал МакКой.
– Его поведение вернулось в норму, доктор. Я не проводил повторный мелдинг, все казалось очевидным… но вы правы.
МакКой кивнул.
– Когда?
– Я уже говорил вам, что капитан просил не беспокоить его некоторое время.
– Хорошо, – МакКой кивнул, – тогда я обследую доктор Лестер, у меня есть одна идея, а через два часа – встретимся у каюты капитана и…
– У вас есть какие-то конкретные подозрения?
– Нет. Но я хочу быть абсолютно уверен.
– Понимаю. Тогда через два часа. Я буду пока на мостике.
МакКой постоял еще несколько минут в одиночестве. Как они делают это? Как сливают сознания? Он помнил тот случай, со Споком из параллельной вселенной, когда пальцы вулканца прижались к его лицу, обжигая холодом; помнил как рывком расширились границы сознания, тайны стали явью, под безжалостным ментальным ударом. Это длилось бесконечно…
Спок как-то говорил, что контакт может быть только добровольным. Или, если точнее – что он не стал бы проводить мелдинг с тем, кто против такого слияния. Но это не означает, что он не мог бы… Или означает? Эти вулканцы такие скрытные, и есть масса вещей, которые доктору так и не удалось тогда выведать. Например, может ли вулканец провести насильственное сканирование? Очевидно – да, раз тот Спок мог, ведь физически они были идентичны…
Ладно, будем надеяться, Леонард, что тебе никогда не придется узнать на что способен первый офицер космического корабля «Энтерпрайз» – промурлыкал доктор себе под нос, направляясь в очередной раз к турболифту.



В лазарете МакКой отобрал нужные медикаменты, прихватил сканер психопрофиля и снова вошел в лифт.
Охранник все также сидел на пустой кровати, а Дженис лежала с закрытыми глазами.
– Без изменений? – спросил МакКой у юноши.
Тот кивнул.
– Почти. Она говорила, что отомстит вам всем, но потом умолкла.
МакКой взглянул на дельта-волны.
Спит?
Он зарядил гипошприц легким стимулятором и прижал к ее плечу.
Глубокий здоровый сон - вот то, что сейчас ей нужно. И она получит его на шесть-семь часов. А за это время, возможно, он найдет приемлемую тактику лечения. Но сначала… сначала он должен убедиться кое в чем…
МакКой надел на голову женщины легкий металлический обруч, подключил датчики на запись. Абсолютно безвредная и безболезненная процедура. Нечто сродни детектору лжи, только более точная модель, плюс возможность эмоционального анализа ответов.
– Дженис, вы слышите меня? – он видел по состоянию датчиков, по трепетанию ресниц, что женщина в сознании, но скрывает это.
– Возможно, я могу вам помочь, Дженис, – голос МакКоя стал мягким. – Если вы доверитесь мне.
– Доверять вам? – она рассмеялась.
– Почему бы и нет?
– Вы ведь Дженис Лестер, не так ли?
– Да, – ответила она четко.
Эмоциональный отклик на ее имя был сумбурный – ненависть, раздражение, злоба.
– Почему вы не любите себя? – тихо спросил доктор.
– Потому что никто не любит меня! Как можно любить то, что все ненавидят?
Искренность, уверенность в своих словах.
– Это не так. Пока вы не пытаетесь причинить другим вред – никто не будет ненавидеть вас за то, что вы есть.
– За то, что я женщина, – продолжила она. Никому не нужны девочки, в этом мире нам нет места… – она сказала последние слова почти беззвучно. Глаза Дженис закрылись, а когда открылись вновь, по щекам пролегли дорожки слез…
Тут двумя вопросами не обойтись, это работа для психотерапевта, причем на годы.
Или даже для психиатра…
– Вы любили Джима Кирка? – спросил МакКой.
Пауза.
Сканер тихо сходил с ума, отражая весь спектр человеческих эмоций. Нежность, доверие, любовь, страсть, безумная ревность, боль, обернувшаяся ненавистью.
Это реакция на слово любовь или на имя капитана «Энтерпрайза»? – подумал МакКой. Он видел как последняя темная эмоция начинает доминировать над остальными, сжигая в памяти Лестер все светлые воспоминания о ее бывшем возлюбленном.
Откуда же взялось это расстройство? Что стало причиной? Мнимая или реальная измена? Неужели успехи Джима в карьере и якобы имевшая место профессиональная дискриминация Лестер? В последнее верилось с трудом. Да, это верно, что пост капитана корабля женщины занимали редко. Но никакой особой причины в этом не было. Просто уровень требований, предъявляемый к претендентам на такой пост, был и впрямь очень высок. То, что продемонстрировала она за последние дни, могло говорить только о том, что пройти тесты у Лестер не было никакого шанса…
– Он любил меня, – наконец ответила она. – Он умолял меня вернуться…
Ложь.
Причем ложь даже не из тех, в которые веришь сам.
МакКой узнал то, что хотел. Это существо, эта женщина была Дженис Лестер. Обратный обмен состоялся в реальности.
Она продолжала говорить что-то еще о них, об их любви, о том, что он мешал ей, мешал во всем: жить, любить, делать карьеру…
– Хорошо, Дженис, – сказал МакКой, мы подумаем о том, как вам помочь.
Способ есть, без сомнения.
– Дженис, что случилось с вашими коллегами на Камусе 2? – снова спросил МакКой.
Реакция последовала незамедлительно.
Она выгнулась в судорожном припадке, потом закричала:
– Убить! Убить их всех! Убить вас всех! Ненавижу!!!Трусы!!!
МакКой прижал к ее плечу гипошприц и ввел Дженис Лестер новый состав.
– О чем это она? Это признание?
– Расслабься, дружок, – МакКой кивнул охраннику. – Это бред. Она не в себе.
Теперь он не мог относиться к ней иначе, как к глубоко больной женщине. Раздражение и досада уступили место состраданию.
МакКой снял с Дженис сканер психопрофиля. Это свидетельство в любом случае не будет иметь законной силы.



Спустя полчаса доктор устроился в своем любимом кресле. Хорошо было бы принять несколько капель, но одному пить не хотелось. Если только вечером забрести к Джиму? Тот, видит Бог, нуждается в дружеском участии.
– Вы будете смотреть эти отчеты? – в кабинет заглянула Кристина.
МакКой встряхнулся, отгоняя посторонние мысли.
– Давай сюда, – ответил он, – и принеси все записи Колмена.
Надо бы проведать мерзавца.
«Анализ содержимого гипошприца, – прикинул доктор, – обеспечит этому сукиному сыну возможность поразмышлять лет пять о различных аспектах медицинской этики. А может быть и больше».
– Хорошо, доктор.
– Эй, подожди!
МакКой встал, внезапно решившись задать вопрос, на волнующую его тему.
– Крис, извини… возможно, это покажется странным… Но ты или кто-то из твоих знакомых… – доктор замялся, вспоминая слово, – э… не страдал от сексизма? – наконец закончил он, взглянув на женщину чуть ли не враждебно.
– Вы имеете в виду себя, доктор?
– Что? Черт! Нет, конечно! Или… Крис, неужели я…
Кристина рассмеялась.
– Ну, иногда, не часто…
– Подожди…
МакКой обошел сестру по кругу и встал около двери, скрестив руки на груди.
– Я не могу поверить своим ушам, – сказал он серьезно. – Что же было не так?
Кристина улыбнулась мягко.
– Доктор, я пошутила. Что с вашим чувством юмора?
– Я серьезно спрашиваю! Когда ты училась, или получала направление на работу, в каких-то важных для тебя вещах, общественных, не личных – было что-то, что заставило бы тебя сказать – почему я не мужчина?
– Ну… наверное, нет. Нет, правда, Леонард, – она пожала плечами. – Я понимаю, о чем вы. И понимаю почему. Но моя профессия – она предполагает…
– Черт возьми, женщина, ты можешь ответить, по-человечески?
– Я – не сталкивалась! Но это не исключает того, что это есть! Пусть не здесь, но иногда, в чем-то… Не знаю, что вы от меня хотите – это очевидный факт. Есть вещи которые мужчины делают лучше. И есть то, что лучше делаем мы.
– Но в этом нет дискриминации. Это нормально. Хотя… Да, я понимаю… Извини, если с моей стороны…
Кристина коснулась руки МакКоя.
– Нет необходимости извиняться за то, что вы не делали…
МакКой улыбнулся.
– Мир?
– Полная капитуляция.
– Хорошо. А где документы Колмена?



Все же сегодня вечером Джиму придется с ним выпить. Поймав себя на мысли, что перечитывает фразу из отчета четвертый раз подряд и не улавливает ее смысл, доктор закрыл файл.
Он взглянул на часы и направился к выходу. Спок уже ждет его у каюты капитана. Двери лазарета распахнулись до того, как к ним МакКой приблизился и он вздрогнул от неожиданности – в лазарет стремительно вошел капитан Кирк.
МакКой взглянул на него удивленно. Похоже, их план нуждается в срочной корректировке.
Кирк прошелся по лазарету, словно не замечая доктора. Он был рассержен чем-то. В такие моменты капитану лучше не перечить, это МакКой знал по собственному опыту. Он прикидывал, как аккуратно преподнести необходимость еще одной проверки, и понимал, что мирным путем это будет сложно сделать, более того, любое предложение такого рода обидит или даже оскорбит Кирка. Черт, зря он выложил свои сомнения Споку, хотя…
Кирк запустил руку в карман и швырнул на стол МакКоя какую-то золотистую вещицу. Доктор пригляделся и еле удержался, чтобы не расхохотаться.
Но капитан отлично уловил искры смеха в его глазах.
– Весело, да? Она устроила из моей каюты косметический салон! Ты знаешь, что это? – Кирк кивнул на стол.
– Ну, Джим, не хочешь ли ты мне сказать, что твое подружки никогда не завивали волосы, а?
– Да, но НЕ МНЕ, черт бы ее побрал! – Кирк провел рукой по волосам, словно убеждаясь, что его настоящая прическа выглядит вполне прилично. Это было естественно, поскольку волосы капитана были еще полувлажными от мытья.
– Не понимаю, что тебя так разобрало. Джим, подумай лучше о том, что все кончилось хорошо.
– А это что такое?
Кирк протянул руку к доктору ладонью вниз, давая возможность полюбоваться безупречным маникюром и МакКой не смог сдержать смеха.
– Извини… Я удивился тогда, когда ты, то есть она, сидела с этой пилочкой…
– Что? Она при тебе…
– Джим! МакКой взял капитана за руку. – Послушай, это не стоит того, ну подстриги покороче ногти и все, нет нужды так огорчаться…
– Огорчаться? Да я ее готов удавить собственными руками! Ты еще не видел ее коллекцию кремов и прочей дряни у меня в шкафу!
– Ты хочешь показать? Откуда столько эмоций? Разве она плохо заботилась о твоем теле? А?
– Ненавижу кудри, – вдруг сказал Кирк, нахмурившись. Никогда не любил.
– Что? Но… почему?
– Знаешь, что говорили наши гости и прочие знакомые при виде малыша Джимми?
МакКой взглянул в лицо друга. Он говорит серьезно? Похоже, что так и есть.
– Ну, наверное, тоже самое, что говорят при виде любого другого пухлого карапуза.
– Да, верно, а еще всем нравились мои «очаровательные кудряшки». Как только мне разрешили самому выбирать прическу – я стриг волосы так коротко, как только можно было.
Доктор улыбнулся. Интересно и долго ли он так воевал со своей прической? Очевидно, до первой девушки, сказавшей, что ей нравятся его волосы.
– Сядь-ка, Джим, – сказал МакКой. – Не заставляй меня со Споком думать, что нам нужно убедиться, что с тобой все в норме.
– Со мной все в норме, – машинально и как-то устало повторил Кирк. – Но…
МакКой протянул капитану рюмку
– Прими. Можешь считать это лекарством.
Под пристальным взглядом МакКоя Кирк отхлебнул терпкую жидкость. Доктор отсалютовал ему своим бокалом.
– Что «но»? – МакКой вернулся к теме разговора.
– Ты прав, Боунз… я как-то странно себя чувствую. Я пошел в каюту, хотелось принять душ и немного отдохнуть, но там все было переставлено, вещи перевернуты, даже запахи и потом все это… Да, ты прав, это ерунда. Какого черта я так разозлился?
– Возможно это остаточный эффект перемещения, – задумчиво сказал МакКой. – Какие планы на дальнейшее? У меня есть два пациента с Бенеции, я хотел спуститься вниз на час. Или мы торопимся на встречу с «Потемкиным»?
– Уже нет. Исследование гравитационной аномалии у Беты Аурики тоже отложено. Мы идем обратно на Камус 2, нужно узнать, что случилось с группой ученых и завершить их миссию. Приказ уже получен, у тебя три с половиной часа.
– А Колмен и Лестер? – спросил МакКой.
– Летят с нами. До Звездной базы 2.
Кирк помолчал, смакуя напиток, потом спросил:
– Что с Лестер? Каков прогноз?
– Пока не знаю. Хочешь взглянуть на нее?
– Нет!
Кирк резко встал.
– Джим!
– Мне нужно на мостик, – сказал капитан.
– Джим, да подожди же…
Двери лазарета открылись – и вошел Спок.
– Я ждал вас доктор… - вулканец замолчал, увидев капитана. – Похоже, ваши подозрения рассеялись?
– Какие подозрения? – Кирк поставил рюмку на стол.
МакКой развел руки в извиняющемся жесте.
– Есть один вопрос… Я почти не сомневаюсь в том, что это лишнее, но я хочу быть абсолютно уверен и Спок тоже, – МакКой обернулся к вулканцу за поддержкой, и тот утвердительно кивнул головой. – Джим, я понимаю, эта вспышка вполне могла быть последствием стресса, но…
Кирк перевел взгляд со смущенного лица врача на чуть озабоченное лицо вулканца. На миг в его глазах отразилось сомнение, но потом он кивнул, и сказал спокойно:
– Понимаю. Ладно, я не против.
Но капитан не сдвинулся с места и Спок подошел к Кирку сам.
МакКой видел, что Джим глубоко вздохнул, закрыл глаза.
Спок коснулся его лица – контакт был быстрым, если не сказать мимолетным – пять секунд спустя он опустил руку.
– Я рад, – сказал Спок, – что все наши сомнения оказались беспочвенными.
Кирк отвел взгляд.
МакКой вдруг понял, что сжимает свою рюмку так, что вполне может ее раздавить. Его переполняло сочувствие, и, пожалуй, неловкость, от всей этой ситуации. Да, он понимал, что это – необходимость, но видел, что Джим еле владеет собой, и гадал, что тому причиной – болезненные воспоминания, страх, стыд или уязвленное самолюбие? В любом случае это то, что ему придется пережить самому, без участия друзей.


С пациентами колонии пришлось заниматься несколько часов. Первый случай с медицинской точки зрения не представлял собой ничего интересного. Вирусная инфекция запустила три хронических заболевания. Синтезированный антибиотик решил проблему. А вот второй… Второй был хуже. Много хуже. МакКой не совсем понял сначала для чего его позвали к безнадежному больному. Несчастный случай. Парнишка семнадцати лет, падение с высоты и повреждение головного мозга. Полное и необратимое. Глубокая кома. По лицу пригласившего его медика было ясно, что тот в чудеса тоже не верит и знает, что спасти пациента невозможно. Но невозможно и отключить систему жизнеобеспечения, когда отец и мать юноши смотрят на тебя так, словно ты умеешь делать эти чудеса.
Он ненавидел свое бессилие, но что он мог?
МакКой вышел на улицу. Бенеция была не слишком гостеприимной планетой. Постоянные ветра, низкая среднесуточная температура, все, что здесь было – запасы тропамина, минерала необходимого для создания систем жизнеобеспечения звездных кораблей и колоний, где природные условия были еще хуже. Вряд ли здесь когда-нибудь будет большое поселение, – подумал МакКой, вглядываясь в темное небо. Тем не менее, за последние десять лет население колонии увеличилось на двадцать человек. Шесть из этих двадцати увлеченно гоняли по улице мяч.
– МакКой на «Энтерпрайз». Одного на борт.

Совещание по Камусу 2 скучным назвать было никак нельзя. Основное сообщение готовил Спок, и как всегда в таких случаях, доклад был насыщен информацией и представлен собравшимся не без некоторого изящества. Слушая Спока, МакКой повторял для себя основные пункты, казавшиеся ему важными.
Группа доктора Лестер изучала остатки цивилизации на Камусе 2. Планета М-класса, отличные показатели биосферы, много воды, тепло.
Было.
Да, неплохое было местечко пока на нем не забушевал ядерный пожар. Сколько таких планет они уже видели? Слишком много. Пусть не ядерный конфликт. Кто-то развлекался вирусами или мутациями, кто-то практиковал геноцид… Сколько путей у разума для того, чтобы загубить себя? – вновь и вновь спрашивал себя МакКой. И вновь и вновь отвечал себе – столько же, сколько для того, чтобы выжить и создать достойную этого разума цивилизацию.
Жители Камуса 2 не смогли преодолеть эпоху всепланетных войн. Последняя война бушевала на планете семьсот лет назад. Сгорали в огне города и поселки, кипели моря, в пепел превращались музеи, памятники, книги, в пепел обращались и люди. Тени на руинах, не погребенные останки, и несколько разрозненных племен – вот и все что осталось. Уцелело крайне мало – только то, что было в подземных бункерах, причем в тех, которые так и не были использованы. За семьсот лет обезумевшие потомки уничтожили и то, что пыталась сохранить их раса. Уничтожили с использованием подручных средств. Книги хорошо горят в любом огне…
Найдено было лишь три подземных укрытия. Первое полно всевозможного оружия, не представлявшего никакого интереса для членов Федерации. Кому, скажите на милость, нужны напалмовые пушки, когда есть фазеры? Второй бункер принадлежал частному лицу. Некому Фаллису. Ученый, политик, один из тех, кто пытался противостоять безумию. Но все что он смог – это собрать небольшую коллекцию исторических книг, репродукций картин, копий произведений искусства. Он был ограничен в средствах и масса информации содержалась на магнитных носителях, и, увы, она была уничтожена электромагнитными импульсами в первые минуты последней войны, несмотря на попытки ученого экранировать свое убежище.
Третье укрытие было самым интересным. И опасным. Именно в нем погибла группа Дженис Лестер.
Причина смерти так и осталась невыясненной. Приказ Звездного Флота звучал следующим образом – установить причину смерти членов экспедиции, собрать имеющиеся сведения о цивилизации Камуса 2 и установить необходимость или желательность контакта с местными племенами.
– Благодарю, мистер Спок, вы составили исчерпывающий обзор. Вопросы? – спросил капитан, намереваясь закончить совещание.
– Есть один, – сказал мистер Скотт. – Нельзя ли узнать у наших… гм… гостей что-нибудь?
– Вы имеете в виду доктора Дженис Лестер и Артура Колмена? – уточнил Спок.
– Да, этих двух. В чем причина смерти? Не будем ли мы следующие? Есть ли опасность? Что-то да они успели узнать!
– Можно я? – сказал МакКой, и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Доктор Лестер не в состоянии адекватно отвечать на вопросы. Я держу ее под сильным седативным, ее психика нуждается в коррекции и я предлагаю отвести ее на Звездную базу два, там отличные условия для лечения. А вот с Колменом – побеседовать можно.
– Учитывая обстоятельства, – сказал Скотт угрюмо, – я назвал бы беседу допросом.
– Хорошо, – кивнул капитан охране, – приведите мистера Колмена. Готовьте свои вопросы, джентльмены.

Через пять минут Артура Колмена ввели в комнату. Он выглядел усталым, если не сказать изможденным и подавленным. В общем так, как и должен был выглядеть человек, попавшийся с поличным при попытке умышленного убийства, – подумал МакКой. Отчет о содержании гипошприца, который они с Лестер пытались ввести капитану – был готов. И доведен до сведения предполагаемой жертвы.
И надо думать это знание не добавляло симпатий капитана Кирка к Колмену. Поэтому МакКой не удивился, услышав холодный голос капитана:
– Мистер Колмен у вас есть шанс получить смягчающие вашу вину обстоятельства. Нам нужна кое-какая информация, и если вы правдиво ответите на наши вопросы – содействие будет занесено в ваше дело.
– Что вы хотите знать? – настороженно спросил Колмен. – Я знаю свои права.
– Разумеется, мистер Колмен, я не прошу вас свидетельствовать вас против себя самого, – Кирк запнулся на миг, но продолжил, – или того, кто вам дорог. Нам нужна информация о Камусе. Расскажите об исследованиях, что вы выяснили, что случилось с вашими коллегами?
– Мы посылали отчеты. Там есть все, что мы нашли.
– Нас интересует то, что не вошло в официальные отчеты, мистер Колмен. Вы готовы к сотрудничеству?
Колмен кивнул, нервно оглянувшись.
– Программа верификации… – начал было Кирк.
– Нет! Мы так не договаривались!
– Но это стандартная процедура, – сказал Спок.
– Лжи было уже довольно, – тихо сказал МакКой. Зря они затеяли этот допрос. Похоже, врачу экспедиции есть что скрывать.
– То есть вы официально отказываетесь давать показания, я верно вас понимаю? – спросил Кирк почти враждебно.
– Нет… то есть да, то есть… вы не имеете права заставить… Я расскажу, что знаю и так. Что именно вас интересует?
– Начнем с вашего аппарата по переселению душ, – сказал Кирк. – Как давно вы его нашли? В отчетах нет ни слова об этом.
– Несколько месяцев назад. Его нашла доктор Лестер. Она и работала с ним. Но на эту тему я не буду разговаривать.
– Хорошо, а что вы можете сказать о местных племенах? – вопрос задал Спок. – Отчеты крайне скудны и в этом вопросе.
– Про племена отвечу. Я сяду?
Кирк кивнул, Колмен устроился на стуле и потянулся за стаканчиком с водой. Все терпеливо ждали. Артур Колмен жадно выпил воду, вздохнул, словно собираясь с мыслями, и заговорил.
– Племена на планете есть. Мы изучали тех, кто жил рядом, хотя они неохотно идут на контакт. Все что их интересует – еда, кров. Они живут в основном охотой. Но у них сохранилась письменность, хотя владеют ею немногие, кое-какие приборы. Мы думаем, что это те, кто пережили войну в подземных убежищах. Они опасны и вполне могут посчитать вас неплохой едой, знаете ли… Но могут и обменять вас на более съедобную пищу или на что-то не менее ценное. С ними можно ладить. Мы делились с ними едой. Они приносили образцы трав, приводили некоторых животных.
– Они владеют речью?
– О да. Вполне. Когда они сыты и согреты - они с удовольствием поют и пляшут.
– Какие-то государственные структуры сохранены?
– Пожалуй, нет. Есть лидеры групп. Право сильного – все, что они знают. Они берут что хотят, делают что хотят.
– Из-за чего началась война? – спросил МакКой.
– Этого мы не узнали.
– А что насчет ваших коллег?
– Убежище очень древнее. Там много ловушек и без комнат с целебием. Я знаю о том, что произошло не больше вас.
Колмен отвел глаза в сторону.
Верификатор нужен не всегда, чтобы понять, что человек лжет. Внезапно МакКой ощутил жалость к этому человеку.
– Не могу сказать, что вы нам сильно помогли, – сказал капитан. – Но все договоренности остаются в силе. Ваше «ограниченное сотрудничество» – не удержался Кирк от сарказма, – будет отмечено.
– Я могу узнать, что вы намереваетесь со мной сделать?
– Со временем – без сомнения. Увести, – зло ответил капитан. – Все свободны.
Офицеры зашевелились, направляясь к выходу. МакКой обернулся на пороге. Кирк стоял у стола в напряженной позе. Казалось, что он еле удерживается от того, чтобы не схватить что-нибудь со стола и не запустить этим в стену.
МакКой вышел, продолжая размышлять на тему – сколько в действиях капитана обычной реакции на стресс, а что вызвано воздействием этой проклятой машины. И сколько времени ему понадобится, чтобы прийти в норму. И может ли он, доктор медицины Леонард МакКой, что-нибудь сделать с этим.


***
На Камусе 2 было лето. По крайней мере, в том месте, куда они телепортировались. Лагерь был разбит недалеко от входа в древнее укрытие. Вырубленное в скальной породе и уходящее глубоко под землю, оно пережило не только последнюю войну. Помимо тайника с машиной душ – так окрестили найденный доктором Лестер аппарат, там было еще много чего интересного. Остатки нескольких древних храмов, запасы пищи, превратившейся в труху за сотни лет, оружие, предметы искусства. Все выглядело так, словно здесь пережидали бои и не один раз. И совершенно разные народы. Сканирование показало, что само укрытие построено более двенадцати тысяч лет назад.
Большой срок для чего угодно.

– Всем быть предельно осторожными. Окружить поляну по периметру. Доктор, держитесь за мной.
Капитан оглядел поисковую группу. Пятеро из службы безопасности, трое из медицинского отдела, включая МакКоя.


Чистый воздух, ласковое солнечное тепло. Видит Бог ему это совсем не повредит, после четырнадцати вскрытий подряд. Да, практически все тела были найдены и исследованы. Не обнаруженным остался лишь один член экспедиции – Кларисса Смит, ботаник, одна из трех женщин экспедиции. «Энтерпрайз» специально связывался со Звездной базой 2, чтобы уточнить, что случилось с ней – но Колмен не смог, точнее не захотел, прояснить ситуацию. Он сказал лишь, что Клариссу они потеряли в числе первых. Возможно, она погибла от рук дикарей или заблудилась в убежище.
Это оказалось не так. Биосигнал женщины был вычислен, и они наблюдали за ней несколько дней. Трудность заключалась в том, что рядом с Клариссой постоянно находились другие туземцы. Похоже, по одиночке они не передвигались. Никаких средств связи у нее не было, на ночь все забирались в глубокие пещеры, где сканирование было невозможным. В итоге решено было пойти на контакт.



Прозвучал условленный сигнал о том, что круг замкнут. Кирк сделал знак МакКою идти за ним и направился вперед.


Восемь ученых умерли раньше остальных. Это было бесспорно. Причина смерти все тот же целебий – ядовитое вещество, которым были покрыты стены одного из хранилищ. Но медсканеры зафиксировали остаточные явления перегрузки нервной системы, увеличение количество гормонов стресса в крови. Ничего подобного у остальных не было.
МакКой ломал голову о причинах подобного, проверяя и перепроверяя результаты, пока в лазарет не вошел Спок и каким-то совершенно неестественным голосом не сказал, что разгадка найдена в записях доктора Лестер.
Педантичная, как большинство ученых, она описывала в своем дневнике день за днем. Каталог находок, результаты бесед с туземцами, научные выводы, собственные мысли.
Легко было списать все на полное безумие, но что-то подсказывало МакКою, что это только половина правды. Хотя поверить в то, что женщина, ученый, находясь в здравом рассудке, могла так поступить со своими же коллегами – было сложно. С другой стороны, МакКой знал, на что могла толкнуть исследователя жажда познания, не скованная какими-то моральными запретами.
МакКой мысленно поблагодарил судьбу за то, что в этот момент Лестер занимались психиатры Звездной Базы 2, а не он.
В дневнике был описан принцип действия машины и то, как Лестер испробовала ее в работе на добровольцах. Первых двух добровольцев. Поскольку после смерти первых испытателей – больше желающих не нашлось. Более того, часть группы, возмущенная ее поведением и равнодушием к смерти товарищей, перешла в соседний лагерь.
Она спрашивала оставшихся снова и снова – неужели никто не хочет помочь ей? Ее возмущало это. Она описывала, какие возможности может таить в себе разгадка принципа работы машины, как это изменит жизнь человечества и ее жизнь. То, что она оказалась так близко к осуществлению своей давней мечты – стало словно навязчивой идеей. Поняв, что имеют дело с душевно больным человеком, оставшиеся попытались ее изолировать и послали сигнал о помощи. Об этом факте Лестер писала с особой яростью. Так, будто бы ее лишили того, что ей больше всего хотелось. Что принадлежало ей по праву.
И не только ее, но все человечество.
На этом месте МакКой захлопнул дневник.
Открыть и дочитать о том как влюбленный в нее Артур Колмен сначала выпустил Лестер на свободу, а потом они вместе подобрали состав снотворного, как добавили его в источник, откуда все брали воду, как Дженис возобновила свои эксперименты – МакКой смог только через несколько часов.
Прежде чем машина душ подстроилась под физиологию землян и был подобран нужный уровень мощности – еще двое из коллег Дженис умерли, не перенеся пересадки душ, а двое сошли с ума.
Два последних переноса завершились временным успехом. Но для закрепления процесса один из участников должен был умереть. Только в этом случае вторая личность могла спокойно существовать в новом теле. Всех участников переносов и живых, и мертвых - Колмен и Лестер затащили в тайник с целебием, потом позвали своих коллег из соседнего лагеря и послали их на поиски пропавших.
Для целей Дженис Лестер подошел бы любой капитан звездолета. Но прилетел «Энтерпрайз».
Нахождение на бору этого корабля в качестве капитана Джеймса Кирка, она посчитала дополнительным бонусом. Точнее сказать – персональной премией.
– Капитан знает? – только и смог спросить МакКой, возвращая Споку записи Лестер.
Спок кивнул.
– Да, он проинформирован. Через три часа планируется высадка небольшой поисковой партии на планету. Сканеры нашли Клариссу Смит. Ее свидетельство будет весьма ценным.


Да, то, что его помощь не будет лишней, МакКою стало понятно, как только они вышли на туземцев. В случае враждебных действий или попытки бегства – решено было стрелять на оглушение.
Но группа высадки напугала туземцев. Они сбились в кучу в центре поляны, побросав свои палки и корзины с собранными корнями и мелкими темно красными плодами деревьев, в изобилии растущих вокруг. Кто-то сидел на земле, прикрыв голову руками, некоторые жались друг к другу, безуспешно пытаясь стать менее заметными.
Страх на лицах.
– Мы не причиним вам зла, – сказал Кирк, подходя к группе. – Нам нужна только одна из вас. Кларисса, вы слышите меня? Я капитан космического корабля «Энтерпрайз» Джеймс Кирк. Мы пришли помочь вам.
От группы неуверенно отделилась фигура женщины в изодранной одежде. Растрепанные волосы, расцарапанные колючками руки.
МакКой поднял сканер, туземцы шарахнулись в сторону. Кларисса оглянулась на них, потом посмотрела на команду с «Энтерпрайза».
– Кларисса? – Кирк подошел к ней, коснулся руки.
Женщина вздохнула.
– Не Кларисса, сэр. Я не Кларисса.


Кирк обернулся к МакКою.
Доктор хмурился, читая показания сканера. Уже знакомое нервное истощение, специфический сдвиг мозговых волн, невротические повреждения, но все остальное – несомненно, указывало на мисс Смит.
– Это она, Джим.
– Нет! – закричала женщина. – Нет! Господи боже! Нет!
Двое в синей форме подхватили ее. Лицо женщины было искажено болью, только это была не физическая боль, так корчится человек от горя, исправить которое невозможно.
МакКой взглянул на капитана, потом перевел взгляд на женщину.
– Мое имя Томас Винг, понятно вам? – крикнула она.
– Отпустите ее, – сказал МакКой.
– Я понимаю, это звучит безумно, – сказала женщина торопливо, – но…
– Не настолько безумно, как вы думаете, – ответил Кирк.
Он дал команду прекратить операцию. Как только туземцы скрылись за деревьями – транспортаторный луч поднял всех на борт.

– Мне 23 года. Честно, – женщина судорожно вздохнула.
Все тот же конференц-зал, все те же старшие офицеры.
МакКой опустил глаза. Кларисса Смит родилась 47 лет назад. И пусть она была относительно здорова и крепка – но, она не была юной девушкой. Той, у которой впереди целая жизнь.
– …целая жизнь… – эхом повторил Томас Винг, находящийся в теле Клариссы. – Понимаете? Это было мое первое назначение. Я закончил астроархеологический институт на Деневе. Я хотел…
Женщина переплела пальцы, стараясь взять себя в руки. Если бы она была Клариссой – возможно, это ей и удалось бы. Но эмоции Томаса были слишком сильны и она начала всхлипывать, совершенно по-детски размазывая слезы по щекам.
– Простите.
После тягостной паузы она спросила:
– Вы можете вернуть меня обратно?
– Мистер Винг… Дело в том, что ваше тело погибло. В нем была Кларисса?
Женщина кивнула.
– Да. Наверное. Я помню кое-что, но не все точно.
– Мы можем перенести разговор, – предложил Кирк.
– Нет! – женщина вскинула голову и упрямо выкатила вперед подбородок. Это был недвусмысленный мужской жест. МакКой ощутил неловкость и вину за то, что никто из них не может помочь молодому человеку.
– Нет. Я должен рассказать. Вы должны понять, что я – это я, и, что я должен вернуться обратно. В смысле стать мужчиной. Я расскажу все, что знаю.
История о сумасшествии доктора Лестер прозвучала снова, во всех подробностях. Она была чудовищной, невероятной, жестокость могла бы показаться преувеличенной, но присутствующие знали, что все, о чем говорит Том, и есть правда.
– После ужина я почувствовал сильную слабость, мы все заснули рано. Теперь я понимаю, что она опоила нас чем-то. Думаю, я спал больше суток. Пока до меня не дошла очередь. Потом помню, что стоял у той штуки. Силовое поле держало руки и ноги. Туман в голове, все вообще расплывалось перед глазами. Тогда я не знал с кем она меня меняет. Видел только то, что впереди: Колмена – он смешивал лекарства на столике. Они любовники с ней, вы знаете? Потом гул машины, шевелиться было невозможно. Боль. Кажется, я орал, просил прекратить. Затем такое чувство, что меня вывернули наизнанку, грубо встряхнули и комом сунули обратно.
МакКой мельком взглянул на Кирка. Тот сидел, внимательно слушая женщину, губы капитана были плотно сжаты.
– Долго не помню ничего. Только тошноту и боль. Я не мог проснуться. Они что-то проверяли, щупали меня – я много раз пытался прийти в себя, осознать… что я и где я. Был момент, когда я увидел себя в какой-то комнате – ее стены были покрыты тонкими полосами из серого металла. Я не сразу понял, что это. Кто-то сказал – что это целебий и мы все умрем. Затем меня снова вывернуло наизнанку и затащило обратно, на кровать. Видимо, это был последний раз, когда я был собой… – женщина замолчала.
Было странно слушать, как она рассказывает о себе в мужском лице, но, еще более странно было видеть жесты, нехарактерные для женского тела, то, как она, например, почесывает в задумчивости подбородок, словно проверяя, не выросла ли там щетина.
– Когда я очнулся снова – сознание было ясным. Я тогда еще не понял, что случилось. В комнате не было никого. Только машина. Наверное, они вышли на пару минут. Мне неимоверно повезло. Я вскочил на ноги и понесся к выходу. А что еще я мог сделать? Ждать когда мне вкатят очередной гипошприц? Я бежал, не чуя ног! В лес, к туземцам, все равно к кому. Только устал быстро. Я думал, что это от лекарств, но потом уже увидел и руки свои, и тело. Не сразу понял. В шоке был. Это страшно. Правда. Я это уже не я, а непонятно кто. Я даже не знал, кто я… Не мог понять, пока не увидел отражение в воде. Там дальше есть небольшое озерцо… Помню, что кричал, кажется со мной была истерика или что-то вроде. Я ничего не имею против Клариссы, она славная женщина, но быть ею? Нет… Я заснул. Хотел умереть. Думал хуже уже не будет.
Внезапно Томас замолчал, судорожно сжав руки.
Право сильного.
Для МакКоя не было новостью или откровением состояния молодого человека, он осматривал его, и пытался как-то сгладить ситуацию, объяснить, что никто не допустит в его адрес бестактности. Но МакКой знал, что о своем пребывании у туземцев Томас более подробно не расскажет. По крайней мере, не сейчас. Кларисса, несмотря на возраст, не могла не показаться им привлекательной женщиной. Нежная кожа, стройная фигура, длинные светлые волосы.

– Вы должны найти способ вернуть меня обратно! – сказал Томас твердо. – Я не буду так жить. Не смогу…

В каюте капитана МакКой и Спок говорили по большей частью одни. Кирк сидел, откинувшись на спинку стула и молчал.
– Слишком много для одного человека. Абсолютная власть и бессмертие. Каждого из них хватает с избытком для перерождения личности. А вместе – этот сплав одолеть невозможно. Я понимаю, – продолжил МакКой, – мистер Спок, я даю вам в руки аргумент, которым вы меня же с превеликим удовольствием будете бить всю оставшуюся жизнь, но что иное я могу сказать? Единицы могут сохранить себя в такой ситуации. Иногда мне стыдно быть человеком.
– Не больше, чем мне стыдно быть, вулканцем, доктор. Такое испытание опасно не только для людей. То, что случилось на Камусе – доказательство тому. Мы закончили обработку данных и можем с уверенностью сказать, что послужило причиной гибели планеты.
– Этот артефакт? – спросил капитан.
– Да, Джим, – ответил Спок. – Именно. Ученые в одном небольшом государстве изобрели это устройство. И отказались делиться технологией. Сначала это использовалось во благо. Временный перенос, в лечебных, терапевтических целях. Технология совершенствовалась и вот стало возможным полностью сменить тело. Вопрос, где взять донора – даже не стоял. Использовали душевнобольных, преступников, это был один из видов смертной казни. Маленькое государство неимоверно обогатилось.
– И людей стали похищать по заказу, – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал капитан.
– Да, – подтвердил догадку Спок. – Быть молодым, красивым, здоровым стало смертельно опасным для жизни. Точнее для личности, заключенной в красивую оболочку, приглянувшуюся другому. В итоге страны, не владеющие этой технологией, решились на применение ядерного оружия. Это и послужило началом войны.
– Отчеты готовы? – спросил Кирк, вставая.
– Да, мы можем покинуть орбиту прямо сейчас.
– Нет… – сказал Кирк. – Я не оставлю этот прибор на планете.
– Вы хотите привезти его на Землю? – спросил Спок.
– Нет! Не на Землю! И не на Вулкан. И вообще куда бы то ни было… Опасность слишком велика… Я уничтожу его. Это не замет много времени.
– Послушай… МакКой взглянул на Спока, ища поддержки. – Конечно, ты прав насчет искушения… но… что если человечество уже готово… противостоять ему? Польза…
– Я уничтожу эту штуку. Не хочу рисковать. Не имею права, – сказал Кирк с упрямым выражением на лице.
– Ну а право уничтожить бесценный прибор у тебя откуда?
– Что? Доктор вы в своем уме? – Хочешь чтобы я привез ЭТО на Землю?
– Мы могли бы спрятать артефакт, описав его как потенциально опасный, – предложил Спок.
– Нет! Мне нужна гарантия… Стопроцентная гарантия того, что никто и никогда не испробует его на другом человеке!
– Против его желания, – закончил МакКой.
– Что?
– Против его желания. Ты забыл сказать это. Машина душ может принести пользу. А ты не объективен. Если бы ты не испытал его на себе…
– Доктор МакКой!
Спок внезапно переместился, оказываясь между доктором и капитаном, так, словно защищал Джима.
Но тому не нужна была защита. Он пихнул Спока в сторону и подскочил к МакКою.
– Если бы Дженис Лестер не испытала его на мне! – прорычал Кирк.
МакКой видел, что глаза капитана горят недобрым огнем, и понимал, что сейчас шансов переубедить его нет. Да и он сам не был уверен в том, что Кирк ошибается.
– Хочешь узнать у меня об этом? Так спроси! Что я чувствовал, находясь в ее теле? Шок от перехода, ужас от того, что я потерял себя навсегда, лишен своей жизни! Вспомни «Эксесер», Боунз! Думаешь, Рональд Трейси родился злобным монстром? Иллюзия бессмертия сломала его. Вспомни Талос 4! Неужели ты думаешь, что запрет даже на приближение к нему – чья-то прихоть? А Гарри?… Нет, человечество не готово. И никогда не будет готово! Мистер Спок?
Вулканец задумался на миг. Потом сказал:
– Я бы не был столь категоричным, джентльмены. Но не сейчас, это очевидно.
– Мы можем уничтожить эту дрянь, мистер Спок?
– Без сомнения. Направленный фазерный удар решит проблему.
– Вот и хорошо, – сказал Кирк чуть расслабившись. – Подготовьте расчеты.
– Джим! Лестер была неуравновешенной с самого начала, – снова попытался возразил МакКой. – И ты, Джим, не можешь этого отрицать! То, что она сделала – отвратительно, но погибшие… разве не будет справедливым, что их смерти не станут напрасными?
– А кто будет решать? Кто будет решать, кто достоин нового тела, а кому сойдет и старое? Кто, Боунз? ТЫ?
– Джим! Обмен может быть добровольным!
– Во имя любви? Во имя долга? – Кирк замолчал, внезапно поняв, что почти кричит. И закончил на тон ниже: – Как ты узнаешь, насколько добровольным было решение?
– Подумай о Томасе Винге, – ответил ему МакКой. – Что мы скажем мальчишке? Уничтожив машину, ты лишишь его даже призрачной надежды.
– У нас все равно нет информации, как работает аппарат. Сомневаюсь, что нам позволят привести сюда Колмена или Лестер для проведения опытов на людях.
– Позвольте заметить капитан, что у нас есть дневник доктора Лестер со всеми ее записями о проводившихся процедурах. Уверяю вас, что я могу рассчитать все с вероятностью успеха в 98,8 процента.
– Ну и кого ты предлагаешь назначить в жертву, Боунз? Ты объявишь по общей связи, что нужен доброволец? Или пойдешь ловить туземцев на планете? Фазер тебе дать или так справишься?
МакКой не ответил. Лишь подумал, что когда дело зашло в практическую плоскость все стало сложнее.
– Ну знаешь ли… туземцы постоянно погибают. Вполне может быть, что кто-то получит ранение не совместимое с жизнью…
– По местным меркам, да? И ты его спасешь? Для Винга? А не для него самого? Ловко придумано! – усмехнулся Кирк.
– Джим… подумай… а если бы на месте Винга был Спок? Или я? Скотти? Или кто-то из твоего экипажа?
– Доктор, прекратите! – вмешался Спок. Он чувствовал насколько больно капитану слушать эти упреки, тем более что часть сознания Джима не оставалась глухой к словам доктора. То, что предлагал МакКой, было вполне реально… Да, доктор прекрасно знал своего друга, но эта бесстыдная, по вулканским меркам эмоциональная манипуляция, почему-то задевала Спока.
– Есть еще Колмен, – упрямо сказал доктор.
Кирк взглянул на МакКоя.
– Нет, я не верю, что ты это говоришь.
– Я и сам не верю. Но мне хочется помочь Тому. Жутко несправедливо то, что с ним случилось. Как ему жить с этим? Ты бы сам смог?
– А что с тем мальчиком на Бенеции? – внезапно спросил Спок.
– Думаешь, я не подумал о нем? – тут же вскинулся МакКой. Это первое, что пришло мне в голову. Но его мозг погиб.
– Видишь, это как раз то о чем я и говорю! – спасти одну личность, можно только уничтожив другую! Если гибнет мозг, то и личность гибнет с ним же, но и тело становиться непригодным. А если ты можешь исцелить тело.. то тогда ты сам будешь убийцей если сделаешь такое с кем-то, Боунз.
МакКой понимал позицию Кирка, но оставить без помощи пациента, даже без возможности помощи… было невыносимо.
Кирк помолчал, потом сказал:
– Мне жаль Винга. Я понимаю его как никто другой, но… где мы проведем грань? Что ты предлагаешь? Включить аппарат один единственный разик и все? Ты уверен, что это будет все? Что завтра тебе не захочется совершить еще одно благое дело?
– Уверен! – сказал МакКой.
– Я подумаю, – ответил Кирк. – Вы свободны.
МакКой и Спок направились к двери, на пороге они оба синхронно обернулись. Потом переглдянулись друг с другом и вышли.
– Доктор, ваши аргументы не безосновательны, – сказал первый офицер. – Но вы должны понять и капитана. Он отвечает за безопасность, не только всех нас, но и наших планет. Он не имеет права делать что-то такое, что может поставить под угрозу наши цивилизации. И если он считает, что риск неприемлем…
– Думаешь, я этого не понимаю? – уныло ответил МакКой. – Понимаю, мистер Спок. Если бы не Том… черт, я бы первый предложил распылить на атомы эту штуку. Ну почему нельзя это сделать, но после того, как…
– Это принципиальный вопрос.
– К дьяволу эти принципы. Если мы можем спасти человека!
– Да, но где мы возьмем тело, доктор?
МакКой сжал кулак и ударил им по переборке.
– Вот! Вот в чем и дело… да… Не знаю! Не знаю и все…
– А если мы улетим отсюда не уничтожив прибор, чтобы найти кого-то, кто захочет добровольно, то где гарантия, что нам не помешают уничтожить аппарат?
МакКой махнул рукой.
– Ладно, Спок, я понял… Да, все и так ясно было. Бедный парень.
– Что вы собираетесь делать?
– Сказать Вингу, что перенос невозможен. И постараться сделать так, чтобы он не удавился.
– Вы думаете, что дело может кончиться суицидом?
– Надеюсь, что нет. Но парню чуть больше двадцати… Конечно, я постараюсь ему объяснить, что… Ладно, Спок, иди уж… Это мои обязанности.
Моя боль, – продолжил мысленно МакКой, направляясь к турболифту. – Боль, которую он не переложит на другого, это ему придется лишить мальчишку надежды на полноценную жизнь. Что ж, по крайней мере, не ему нужно принимать решение за судьбы человечества и прочих населенных миров. Кирк прав в том, что опасность слишком велика, а соблазн ужасающе прекрасен…
Спок остался стоять в коридоре и смотреть вслед доктору.


Три дня спустя.

Молодой человек, с коротко стриженными волосами, стоял у иллюминатора звездного корабля «Энтерпрайз» и смотрел на звезды, проносящиеся мимо на варп-скорости. Парикмахеру пришлось потрудиться над его головой. Несколько дней назад над его лбом волосы были срезаны заточенной железкой, остальная часть волос спутана и кишела насекомыми. Тело покрывали шрамы, последний из которых был совсем свежим. Он неудачно свалился с дерева, и сухая ветка, острая как копье, проткнула его грудь, задев сердце.
Неизбежная смерть.
Но не для медицины XXIII века.
Два дня назад личность, живущая в этом теле – умерла, успев перед смертью понять, что боги дали ему другую жизнь и другое тело. Потом наступила окончательная темнота.
Два дня назад, личность, живущая в теле женщины, получила это израненное тело.
Томас Винг отвернулся от звезд и, прихрамывая, направился в лазарет.
Впереди была еще целая жизнь.

Конец

@темы: Star Trek, фанфики

---

Входит ведик Вин

Хм, кто не в теме, заголовок кажется бредом, да, понимаю. Но кто в теме… да я решила пересмотреть DSN. Ага еще одна мутная аббревиатура. Сериал «Глубокий космос 9». Космическая станция где-то далеко, на границах Федерации. Черт, намного интересней смотреть это, чем бесконечны трындеж про доллары, рубли, соседские дела, даже очередной скандальчег с РПЦ на тему опtры Вагнера не вштыривает. Вызывает только чувство глубокого сожаления. Мне хотелось бы верить… I want to believe, как говорил агент Малдер, но КАК верить людям которым не нравится искусство? Точнее даже не так – а тем, кто присваивает себе право решать что есть искусство, а что нет… ой, нет даже лучше не начинать. Ага и тут вот раз входит ведик Вин – тоже такая же фанатичка. Есть ее точка зрения и неправильная. Вызывает восхищение позиция Кейко О`Брайн, отстаивающая свою точку зрения на право преподавать детям теорию эволюции, давать научные знания и при этом соглашающуюся на то, что кто хочет, тот может послушать и проповедь Вин. Но той мало. Просто рассказать о своих Пророках – она хочет чтобы иного мнения не существовало. Как же это знакомо…
Ага, еще интересно пересматривать серии именно потому, что знаешь, что дальше будет – что Вин эта так и останется твердолобой тварью, пакостящей нормальным людям во имя своей веры. От начала и до конца.

@темы: Star Trek, мысли вслух

---

Обновление в Фикотеке Star Treka - www.fanfics.su

Сегодня три новых работы
Первая – замечательный роман (фанфиком право это неудобно называть) нового у нас автора Tivisa Henako. Фендом Ребута. Роман называется «За все надо платить».
www.fanfics.su/convert.php?f=files/Za%20vse%20n...

Когда бывший диктатор и правитель четверти земного шара Хан пришёл в себя в медблоке секретного объекта 31-2-Юпитер, мир вокруг него изменился до неузнаваемости, но он об этом ничего не знал. Он забыл, кто он такой, и теперь его имя Джон Харрисон, у него другая биография, другая работа. Но он вспомнит и поймет: его старый друг Алекс, подруга Юки, коллеги по работе, те ли они, за кого себя выдают, или на этой базе носят маски решительно все? Некоторые сюжетные линии перекликаются с комиксами по Ребуту, это своего рода реконструкция событий, происходивших между тем, как Хан проснулся на сверхсекретной базе, и атакой на штаб-квартиру Секции 31 в Лондоне. Не новеллизация, скорее поиск ответов на некоторые вопросы: как это могло быть, почему и зачем.

Вторая вещь – это новая история от Elika, и она, конечно, посвящена старому доброму ТОСу! В лучших традициях! Называется Архэ…(Термин «архэ» в древнегреческом языке употреблялся в основном своём значении «начало»; например, как «момент времени, с которого начинаются какие-либо события» это слово)
www.fanfics.su/convert.php?f=files/Arhe.doc

Очередная миссия Энтерпрайз начнётся через две недели, а глава медицинской службы ушёл в отставку. Леонард Маккой, простой сельский доктор, согласился выручить своего друга капитана Джеймса Кирка: "Я буду твоим начальником медицинской службы, пока ты не подыщешь замену доктору Пайперу"...
... Кто же знал, что обычная и вроде бы рутинная миссия (всего-лишь забрать членов научной экспедиции с поверхности планеты) обернётся катастрофой.
Катастрофа действительно есть и капитану Кирку досталось как всегда больше всех. Тут, наверное, даже стоит предупреждение поставить – есть сцены с описанием насилия. И еще прекрасная новость – сейчас пишется продолжение этой истории!

Ну и третья – история от Серебряного Ветра, тоже по вселенной Ребута. Это сиквел к роману "На грани"
www.fanfics.su/convert.php?f=files/Na%20grani-2...

В фанфике Джим Кирк узнает кто его настоящий друг, на кого можно положиться, а кто оказывается не совсем порядочным товарищем. Но чтобы это узнать ему придется подойти к самой грани, отделяющей жизнь от смерти.

Как искать? С главной страницы заходим в раздел ВСЕ ФАНФИКИ и далее ищем поиском либо по новым поступлениям, либо по именам авторов или названиям работ.
Приятного чтения.

@темы: Star Trek, фанфики

---

На грани – 2 (небольшая прода по мотивам книги)

После того как я закончила перевод книги "На грани", который можно прочитать тут:

www.fanfics.su/convert.php?f=files/Na%20grani.d...

осталось какое-то чувство незавершенности. Захотелось написать небольшое продолжение, вот я его и написала.
Хотелось сделать финал как-то более справедливым что ли. В фанфике Джим Кирк узнает кто его настоящий друг, на кого можно положиться, а кто оказывается не совсем порядочным товарищем. Но чтобы это узнать ему придется подойти к самой грани, отделяющей жизнь от смерти.

На грани-2
Автор: SilverWind
Фэндом: Звездный путь. Перезагрузка
Основные персонажи: Джеймс Т. Кирк, Спок, Леонард МакКой (Боунс)
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Ангст, Драма, Фантастика, Психология
Размер: Миди

– Эй, постой! Линн! – МакКой догнал девушку и схватил за плечо. – Да, стой же!
Хороша, без сомнения она была хороша, разгоряченное после тренировки загорелое лицо, темные волосы небрежно рассыпаны по плечам.
– Вы что-то хотели, МакКой? – спросила она спокойно и чуть отстранилась от его прикосновения.
– Да, черт побери, еще как! Ты не знаешь, что такое сделал Джим?
– В каком смысле? – в ее тоне МакКою послышалось легкое опасение. Он задумался на миг о его причине, но не стал вникать.
– В самом прямом. Все обвинения с меня были сняты, и я хотел бы знать кто тому причиной.
– Разве вам предъявляли обвинения?
– Нет, но… черт, не будь занудой, ну ты поняла о чем я, верно? Короче говоря от меня отстали, да еще и извинились, чего я не ждал, судя по всему тут не особо церемонятся…
– Странно, что вы так думаете об организации, в которой собрались служить.
Тон голоса Линн теперь сложно было игнорировать. Холодность и отчуждение.
– Вот как… – протянул МакКой, но не отступил от своего намерения. – Так ты знаешь или нет, чем занимался твой приятель весь вчерашний вечер, да и ночь вдобавок?
– Может быть, вы лучше его самого спросите? – спросила Линн.
– Может быть, я уже пробовал это делать?
– В таком случае, не думаю, что данный разговор уместен.
– Это почему это? – спросил МакКой. – А… подожди-ка, вы, что поссорились?
– Мне кажется, что это совершенно не ваше дело. Если у вас все, то я пошла на ксенолингвистику.
– Значит, не знаешь… – сказал МакКой ей в спину. – Жаль.
Если так и есть, если Джим и Линн расстались, конечно, она не захочет говорить о том как ее бывший бойфренд проводит ночи… А с чего бы это им расставаться? Они, насколько было известно МакКою, неплохо ладили и дело близилось к более чем дружеским отношениям, и вдруг такой поворот. Джима он знал не слишком хорошо, но у него создалось впечатление, что его приятель обладает довольно легким характером и не стал бы дуться из-за какой-нибудь ерунды, да и не ерунды тоже, скорее это красотка решила, что Кирк ей не подходит, отсюда и холодность, на грани враждебности, и… о, а может быть Джим собирался провести вечер с ней, но проигнорировал встречу и отправился выручать его… знать бы еще как… Тогда, хм, тогда надо их как-то помирить, сказать, что Джим вчера ночью попал в заварушку, которая к Линн уж точно отношения не имеет, и если дело в этом…
– Линн! – снова заорал МакКой, устремляясь за девушкой. Кажется где-то впереди мелькнули темные волосы… Он ускорил шаги, надеясь нагнать девушку и вдруг остановился как вкопанный.
На одной из аллей, расходящихся от центрального фонтана, он увидел Линн рядом с высоким, черноволосым кадетом, кажется это был кто-то из последнего курса. Потом он вспомнил его фамилию – Крайтон. Линн стояла перед ним что-то говорила. Слов было не разобрать, но язык тела был очевиден. Она в чем-то оправдывалась. МакКой сделал вид, что происходящее ничуть его не заботит и направился вдоль аллеи. Поравнявшись с парочкой он услышал слова Линн: «Он ничего не расскажет», которые ему мало что пояснили. Кого она имеет в виду? Джима? Его, МакКоя? Что все это значит?
Да, хороший совет, спросить у самого Джима. Можно подумать, что он не спрашивал.
«Ничего не сделал, не за что благодарить…» – ответил его друг.
Ну-ну… расскажи это кому другому, – подумал тогда МакКой.
А не тому, кого будят звонком коммуникатора и задыхающимся голосом просят транспортировать в медицинский отдел Академии для оказания экстренной помощи.
МакКой за три минуты умудрился натянуть на себя форму, добежать до неотложки и растолкать сладко спящего дежурного врача Бредли. Штатного врача, между прочим, который с плохо скрываемым недовольством уставился на взъерошенного кадета.
– Экстренный случай, говорите…эээ кадет МакКой? А вы уверены, что это не очередной самовольщик, решивший таким образом прошмыгнуть через пост? Знаете, сколько таких умников я видел?
Бредли бурчал, но его руки делали нужное дело, искали и калибровали сигнал, включали аппаратуру транспортации и вскоре золотые искры вспыхнули, сплелись в спиральный вихрь и исчезли, оставив на платформе Джима Кирка. Тот стоял, опираясь только на одну ногу, вторая же была чуть поджата. Лицо бледное, все в испарине. Синие джинсы испачканы травой и землей.
Он не походил на жертву несчастного случая, а скорее на человека, совершившего что-то такое, о чем говорить не хочется. Он что? Уползал с места… хм, ну не преступления же? Это ж надо было так извозиться!
Но ногу Джим действительно повредил, потому что при попытке сойти с платформы вскрикнул и упал бы, если бы МакКой не подхватил друга.
– Так, так, так… Чем это вы интересно занимаетесь по ночам в городе, кадет Кирк? – спросил дежурный, подходя ближе.
– Я… – взгляд Джима заметался, он не был готов выдать убедительную ложь и МакКой поспешил ему на помощь.
– Может быть, мы для начала окажем пострадавшему первую помощь? – сказал он, увлекая Джим в сторону диагностической кровати.
Дежурный врач хмыкнул, но ничего не сказал. По крайней мере, этот кадет действительно имел повреждение, поэтому просьба об экстренной транспортации не была ложью, а с остальным пусть занимается куратор группы.
– Вам помочь, доктор МакКой? – спросил Бредли.
– Думаю, что вполне справлюсь сам, – ответил МакКой. Он уже разрезал штанину джинсов. – Перелом если и есть, то закрытый, лечение не займет много времени.
Бредли понаблюдал за действиями МакКоя, убедился, что тот знает свое дело и отправился досыпать.
Общее сканирование показало не только перелом, но и сильное истощение организма. Пара дней для Джима Кирка определенно выдались напряженными, – понял МакКой.
После того, как вполне довольный жизнью и уровнем медицинского обслуживания в Академии Звездного Флота, Джеймс Тиберий Кирк ушел из неотложки, МакКой открыл медицинский файл Кирка. «С чего бы он так беспокоился насчет записей о переломе, – подумал Леонард, – если у него уже зафиксирован… один, два… да… у мальчишки было веселое детство. С таким темпераментом и упрямством, безудержной бравадой и изрядной наглостью… Не удивитенльно».
МакКой закрыл файл, не желая вникать подробней, ему не хотелось читать о своем друге больше, чем было необходимо. Это было схоже с непрошеным вторжением в личную жизнь. Может быть потом, когда он или сам посчитает возможным что-то рассказать ему, или информация потребуется по сугубо медицинским причинам, а никак не из праздного любопытства.

МакКой взглянул на падд. Практическое занятие по сравнительной анатомии через семь минут. «Ладно, решил про себя Леонард, – зайду вечером к нему в комнату и вытащу правду. Некогда тут стоять и предаваться воспоминаниям».
Но вечером, после занятий Кирка в комнате не обнаружилось.
– Ну и где он? – спросил МакКой соседа Джима по комнате. Парнишка оторвался от падда и взглянул на Леонарда непонимающе.
– Твой сосед, Джим? Где он? – снова спросил МакКой.
Если под вечер, вот такие молодые пацаны, не способны ответить на простой вопрос, нагрузка в Академии запредельная. Помниться в бытность его студентом-медиком, вечером они были способны еще на много подвигов.
– В библиотеке, – ответил кадет и вновь уткнулся в падд.
– Эй, ложись и спи. Как врач тебе говорю, – сказал МакКой.
– Ага, щас, а кто будет учить строение варп ядра? Ты что ли?
МакКой хохотнул и закрыл дверь. Смех смехом, но не дай бог попасть на корабль, где инженером будет вот такой инженер, учивший, что там в ядре происходит в состоянии полусна. Впрочем, обучение во сне вещь не такая уж и плохая, жаль не особо распространенная на практике, хотя… Мысли МакКоя потекли в интересном направлении, но он отогнал их волевым усилием. Вряд ли эта тема подходит для итоговой работы по сравнительной анатомии, которой он сейчас занимался.
– Вот ты где! – воскликнул МакКой, найдя Кирка действительно в библиотеке в окружении парочки паддов и стопки книг.
МакКой сдвинул его учебники и уселся на столе.
– Чего тебе? – пробурчал Кирк, не собираясь отрываться от своего занятия.
– Ну для начала я хотел проверить как твоя нога. Знаешь, у врачей есть такая дураная привычка приглядывать за своими пациентами.
– Я не твой пациент…
– Ты мой друг, парень, – прервал его МакКой. – Помнишь еще?
Кирк взглянул на приятеля и отвел глаза. Нет, кончено, он мог бы рассказать Леонарду про свои приключения, но… тогда придется рассказывать и то, что он поклялся никогда и никому не сообщать. Хотя, если не называть имен…
– Линн, – сказал МакКой.
– Что Линн? – переспросил Кирк, готовясь все отрицать, что бы там МакКой не выведал насчет ее генных улучшений.
– Почему я узнаю, что вы расстались последним?
– Ты хотел, чтобы я тебе прислал сообщение на падд?
– Не дури, давай рассказывай, какая муха вас покусала? Или это был регелианский дождевой червь?
– А, ты про это, – пробормотал Кирк. Да ладно… ничего такого и не было… – Джим перевел взгляд в окно, потом вздохнул. – Она решила, что мы не подходим друг к другу. Как-то так. Ну, в общем-то наверное она права. Это становилось лишним, что ли… не сейчас.
– А что у нее за дела с высоким таким чернявым старшекурсником, как бишь его… Крайтон?
– Какие дела? – мигом вскинулся Кирк. Меланхоличная грусть, если за нее МакКой не принял усталость, исчезла из голубых глаз его приятеля как по волшебству, плечи расправились, а брови сдвинулись.
– Вот значит как, – покивал головой МакКой, – лишним, значит, не подходим, – передразнил Джима МакКой. Потом встал со стола. – Если тебе наставили рога, и ты собрался кое-кому начистить рыло, то имей в виду, что я в деле.
– Нет уж спасибо! – буркнул Кирк и вновь уткнулся в книги.
– Эй! Кончай валять дурака. Я знаю, что ты будешь сейчас делать. Сказать? Дождешься, пока я уйду, и побежишь разбираться с этим старшекурсником. А я потом буду залечивать твои синяки и шишки.
– Почему это мои? – спросил Кирк, насупясь. Ему не понравилось, что МакКой с такой легкостью прочитал все его намерения.
– Потому, что твои, – уверенно ответил МакКой. – Вставай-ка, пойдем и проверим, что там у них за дела.

Однако, для того, чтобы начистить кое-кому рыло, надо сначала найти это самое рыло. С поиском были проблемы. Ни в рекреационных залах, ни в учебных корпусах, ни Крайтона, ни Линн не обнаружилось. Так что вся их беготня по кампусу ни к чему не привела. Им не удалось найти и никого из списка кадетов, чьи имена Кирк стер из памяти докторского компьютера. Правда про то, что они не нашли никого из списка – знал лишь Кирк, который, несмотря на то, что был признателен другу за его готовность помочь разобраться с Крайтоном, решил не посвящать приятеля в свои ночные похождения.
– Все, авес, – сказал, наконец, МакКой. – Завтра шесть пар, иди спать. Я с ног валюсь.
Кирк кивнул, соглашаясь. Была у него мысль, несмотря на первый час ночи, сбегать до моста Золотые ворота и проверить не собралась ли именно там вся эта генномодифицированная компания, но он и впрямь сильно устал. Можно еще было проверить комнату Линн. На это раза три намекал МакКой. Может быть, они зря шныряют по кампусу, когда проще всего прийти и проверить самое очевидное место, но его останавливала мысль о том, что можно нарваться на презрительную отповедь или насмешки.
Да и о чем с ней говорить? Линн разговаривала с Крайтоном? И что? Сам он этого не видел, о чем говорили не ясно, да и потом, почему бы ей не поговорить с Крайтоном?
Он вошел в свою комнату и обнаружил, что его сосед спит сидя. Лицо бледное, губы бормочут какую-то чушь насчет плазменных инжекторов и регулирования потока частиц антиматерии.
Джим потянул парнишку за плечо, заставляя лечь, накрыл одеялом.
Безумно хотелось сделать тоже самое – принять душ, зарыться лицом в подушку и проспать часов так двадцать.
Но, несмотря на усталость, у него было ощущение, что так легко ему не заснуть. Что же все-таки происходит здесь? Почему Линн повела себя с ним так? Может быть… может быть ее заставили? Джиму казалось, что им было хорошо вместе. Чем он мог ее не устраивать? Сколько он себя помнил, еще ни одна девушка не отказалась с ним встречаться, совсем даже напротив. А Ухура? Ну, он ей и не предлагал встречаться. Ну ладно, почти ни одна… – поправился мысленно Кирк в припадке честности. Мог ли он так сильно ошибаться в характере Линн, мотивах ее поведения? Она казалась искренней, когда говорила о своих страхах и опасениях, о пропавшем деде, его дневнике… Джим вздохнул. Наверное, он и впрямь не понял ее. Для его сознания мысль о том, что можно изводить себя вот так, какими-то нелепыми опасениями по поводу собственного совершенства или несовершенства, была чуждой. Всякий сомневается… но зачем же придавать этому такое значение?
Тут ему пришла в голову мысль, что очевидно он делает ошибку, судя о других людях по своей мерке, собственному опыту, ведь для кого-то другого все может быть иначе. Он не мог не видеть и не понимать, что то, что далось ему на счет раз, а именно зачисление в Академию, для части кадетов стало результатом предельного напряжения сил, а для тех, кто сюда не попал – недостижимой мечтой.
«Как все странно, – подумал Джим. – Наверное я был не прав, требуя от Линн, чтобы она приняла мою точку зрения. Если для нее это так важно…»
Джим вышел в коридор – пусть его ждет холодная отповедь или насмешки – он должен извиниться.


Коридоры жилого корпуса Академии были непривычно пусты. Где вся эта толпа галдящих, толкающихся кадетов? Дрыхнет без задних ног! Отбой был два часа назад. Кирк вдруг остановился. Что он скажет Линн, заявившись вот так, посреди ночи? Если дверь у нее закрыта, а она, разумеется, закрыта, то ему придется стучать, привлекая к себе не нужное внимание, если же нет – Линн наверняка спит и вряд ли обрадуется его визиту, пусть даже он и придет с извинениями.
Джим понял, что он чуть очередной раз не свалял дурака. «Я слишком поспешно действую, – понял он. – Не просчитываю последствия». Он развернулся и пошел обратно к своей комнате. Внезапно до его слуха донеслись тихие голоса. Кирк добрался до центрального коридора, держась ближе к стене, чтобы не выдать себя тенью на светлом полу.
– И осталось на три дня, – услышал он.
– Мы должны поделить…
– Кому нужнее…
Какое-то бормотание. И голос Танаса:
– Уступлю свою долю…
Кирк больше не мог терпеть и выглянул из-за угла.
В середине соседнего коридора стояли четыре человека. Крайтон, Танас, Нортон – этот точно из списка. Лица четвертого Кирк не видел.
– Урод, рассыпал! – крикнул кто-то.
Кирк убрал голову, потом снова выглянул. Двое ползали на коленях коридора, выискивая что-то.
О чем они там шептались? Выглядело все это так, будто бы компания делила какие-то дефицитные препараты.
Послышалась ругань, невнятные возгласы, смех, потом шаги.
Так, сейчас его застукают на месте преступления – а именно за шпионажем. И эти четверо вломят ему так, что…
Кирк оглянулся, заметил дверь душевой и нырнул туда одним прыжком.
Кто-то прошел мимо. Потом остановился.
Кирк включил воду в умывальнике и сунул голову под кран.
Дверь душевой открылась.
Кирк обернулся, зевая изо всех сил.
На пороге стоял Танас.
– Что ты тут делаешь? – спросил андорианец.
– А что не видно? Рожу мою!
– Ты следил…
– Что? За кем? За тобой? Кому ты нужен, рогатое убожество!
Андорианец пропустил оскорбление мимо ушей, шаря глазами по лицу Джима.
Тот вытерся рукавом и снова зевнул.
– Твою мать. Все, сейчас засну. Думал, смогу освежиться…
– Ты что учишься, что ли по ночам? Уже час!
– Тебя не спросил. Отвали с дороги!
Джим направился к выходу и Танас отступил. Что лучше любого доказательства убедило Кирка в том, что андорианская совесть далека от чистоты андорианского же снега.
Джим вышел в коридор, потянулся, еще больше демонстративно, чем зевал и поплелся по направлению своей каюты, надеясь на то, что андорианцу не придет в голову задать вопрос, почему он пошел «освежиться» не в ближайшую душевую.


Звонок будильника был на редкость неприятным. Кирк сунул голову под подушку – спать хотелось невыносимо. Но чьи-то дружеские руки дернули за подушку, а его самого основательно потрясли.
– Вставай, Джим! Опоздаешь!
Со стоном Кирк сел на постели. Его сосед по комнате уже был одет и готов выйти. Перед уходом он сделал доброе дело – разбудил приятеля.
Четыре часа сна – это просто издевательство.
Спустя полчаса, он продолжал считать также. Несмотря на то, что был умыт, побрит, одет и сидел за столом на котором стоял поднос с завтраком. Мозг упорно не хотел просыпаться. Вторая кружка крепчайшего кофе примирила Джима с утром и первой парой по астронавигации. Хотя, высчитывая оптимальный курс по маршруту Вулкан – Земля он начинал думать, что парочка стимулирующих добавок ему бы не помешали. Он представил, что просит нечто подобное у МакКоя и почти наяву услышал ответ: «Размечтался!»

Джим отправил задание на учительский терминал, помассировал руками лицо. Следующее занятие – регилианские боевые искусства, хочешь не хочешь, а взбодришься.
Он шел по коридору на занятия, когда кто-то схватил его за руку и втолкнул в пустой класс.
Джим тут же вырвал руку, отпрыгнул в сторону и принял боевую стойку.
– Танас?
– Слушай… – андорианец развел руками, показывая, что у него мирные намерения. – Я хотел тебе сказать, что я в тебя не стрелял. Понял?
Кирк молчал, пытаясь понять мотивы голубокожего одногруппника.
– Почему меня это должно волновать? – спросил он, наконец.
– Может тебя и не должно. Может это меня волнует. Хочу, чтобы ты знал - это не я тогда в тебя попал. Я целился намного выше. Но ты зря шпионишь за нами.
Понятно, андорианец таки сообразил насчет душевых. Хорошо, что не сразу.
– За кем, за вами? – Джим похлопал ресницами, изображая из себя невинного ягненка.
– Имей в виду, если ты кому-то расскажешь… – продолжил андорианец.
– Что расскажу?
– Сам знаешь что. Так вот – сильно пожалеешь!
Тут дверь открылась и в помещение ввалилась группа кадетов, кинувшихся занимать лучшие места.
Кирк взглянул на них, потом на андорианца, дернул плечом.
– К твоему сведению, про ваш элитный клуб я ничего и никому не рассказывал, – сказал Кирк.
Они вышли из класса и направились в спортзал. Андорианец шел молча, что само по себе уже было удивительным.
А Кирк прикидывал, что знает Танас. В списке получавших генную терапию, чертового андорианца не было, но все кирковские фибры души просто вопили о том, что этот поганец в деле и еще как! По самые кончики голубых антенн. С другой стороны если он имеет в виду произошедшее на мосту и только – то такое вот признание говорит о том, что ему не чуждо понятие совести или даже чести. Ведь, как не крути, если бы не Линн, тот вечер для Джима стал бы последним в жизни. Не с какими-то там условиями «мог бы стать», а именно что стал бы. Свалиться с такой высоты после оглушения фазерным ударом это стопроцентная смерть. Кирк для себя уже решил, что его не хотели убить, скорее речь шла неосторожности, случайном и крайне неудачном попадании. В противном случае следовало бы признать, что в Академии учится психопат-убийца, который ни во что не ставит жизнь своего товарища по учебе.
И если это действительно так – этот человек не должен окончить Академию. Стать офицером. Разве допустимо, чтобы в подчинение такому уроду попали другие люди? Но поскольку психологическое тестирование в Академии было таковым, что личность с психопатическими чертами не имела бы ни одного шанса его пройти – очевидно, что такое предположение нелепо. Значит выстрел в Кирка – случайность.
А если Танас говорит про его визит в клинику… то откуда он мог про это узнать? Знал об этом один-единственный человек… Даже МакКою Джим ничего не рассказал.
Получается как-то не хорошо… Надо с ней поговорить. Наверняка он наворачивает проблемы на ровном месте. Ничего Линн никому не говорила. Зачем? Хорошо сказать – поговорить. Она решит, что он к ней снова подкатывает. Ну и пусть! Все равно он хотел извиниться…
Мысли кружились у Джима в голове, сменяя одна другую, пока он шел в класс, переодевался в спортивную форму, выходил на мат. Спарринг-партнером его опять оказался Танас. Андорианец ухмылялся и потирал руки. Остальные тоже разбились на пары и лейтенант-коммандер Биорта уже поднял руку, чтобы дать сигнал, но вдруг свистнул, отменяя начало поединков.
– Кирк! У тебя, я смотрю, освобождение, по медицинским показаниям… – объявил он во всеуслышание, глядя в учебный терминал. – Запрещена нагрузка на ногу. Вперед к тренажерам!
Кто-то захихикал, Танас деланно захромал. Кирку ничего не оставалось, как проигнорировать шутников и отправиться в соседний зал –заниматься в одиночестве.
Спорить с медицинскими рекомендациями было недопустимо. Надо узнать насколько МакКой назначал ограничение нагрузок, не хватало еще отстать от группы. Вот же черт… Он покачал немного пресс, размял плечи, а потом улегся на мат в углу зала и мгновенно заснул.

– Кадет Кирк!
Рев, что раздался у него под ухом, поднял бы любого, даже со смертного одра.
Кирк вскочил на ноги и увидел перед собой разъяренного преподавателя регилианских боевых искусств.
– На мат, живо, разгильдяй!
– Извините, – пробормотал Кирк, выметаясь в соседний зал. Сорок минут сна и волна адреналина привела его в состояние близкое к идеальному.
– Кадет Линн, покажите вашему товарищу основные приемы, которые мы изучили в первой половине занятий, – прорычал Биорта.
– Что? – Кирк возмущенно взглянул на учителя. Не собирается он драться с девушкой, вот еще! Пары для спарринга всегда подбирали с примерным учетом физических возможностей. – Может быть, лучше Танас мне покажет?
– У вас какие-то претензии к моему выбору? – ласково спросил Биорта.
– Нет, сэр, – ответил Кирк.
– Не бойся, – сказала Линн Джиму. – Я буду бить вполсилы.
Она сделала выпад, метя ему в голову, но Кирк мгновенно присел. Реакция у него всегда была великолепная. Из положения в котором он был сейчас, Джим легко мог достать девушку, но он лишь отскочил в сторону, и отбил следующий выпад в сторону своего плеча. Потом последовало неизвестное Кирку движение, что-то подобное он видел у вулканцев. Резкое смещение корпуса в сторону и замах на удар. Он отшатнулся, вновь не позволяя себя коснуться.
Глаза Линн сощурились.
«Черт, не думает же она, что и впрямь сможет меня уделать?» – мелькнуло у Джима в голове.
– Ноги не использовать, – мрачно сказал Биорта. Реакция Кирка ему понравилась. Он давно присматривался к хамоватому кадету, имеющему обширный опыт уличных драк, и, даже (разумеется про себя), мог признать, что выставляя его против Танаса, который заметно превосходил землянина физической силой, просто не дает парню показать себя как следует. Но это для его же блага! Опыт поражений от более мощного соперника сделает его осторожным, поскольку этот кадет себя переоценивает.
«Впрочем, может быть не так уж и переоценивает, – продолжал размышлять Биорта. – Несмотря на то, что кадет не видел приемов, которые были показаны в начале занятия, он интуитивно уходил от ударов, блокировал наскакивающую на него Линн и даже соизмерял силу ответа. Да, он еще никак джентльмен и не хочет бить даму… Способность контролировать себя в драке – неплохая вещь».
– Эй, – Кирк перехватил руку Линн, шагнул ей за спину, принуждая ее опуститься на мат. – Похоже, я зря хотел извиниться, – прошептал он ей в ухо и позволил вывернуться из его захвата.
Она растерянно взглянула на него и снова попыталась провести новый прием. Шаг в сторону, удар сбоку. Кирк в этот раз, уходя от удара, шагнул ближе к девушке, почти коснулся ее груди.
– Зачем ты все рассказала? – снова спросил он тихо.
– Что рассказала? – прошипела Линн, пытаясь ударить его локтем.
Он вновь отстранился, и оттолкнул ее от себя. Она сумела погасить инерцию движения перекатом, и вскочила на ноги, готовая к продолжению.
– Достаточно, – сказал Биорта.
До конца занятия осталось несколько минут.
– Мисс Линн, спасибо, вам следует уделить внимание скорости ваших движений, – сказал преподаватель, буравя Кирка мрачным взглядом.
Джим понял, что если бы не медицинское предписание, то учитель сам бы не преминул продемонстрировать на нем новые приемы.


Линн вся кипела от возмущения, ведь ей сказали, что она двигается как черепаха! Перед всей группой! Это несправедливо! Она прекрасно запомнила все движения, что были показаны утром, они с Ухурой потренировались, и их даже похвалили, но вот этот чертов Джим… Она не знала, что ее бывший друг обладает такой скоростью движений. Наблюдая за его схватками с Танасом, Линн казалось, что раньше Кирку не удавалось так ловко уходить от ударов.
– Линн! Моника!
Нет, это невыносимо! Мало того, что из-за него ее выставили перед всеми неуклюжей развалиной, так он теперь еще и собирается повеселиться за ее счет! Она резко развернулась, так, что бежавший за ней Джим налетел на нее.
– Что тебе еще надо? – зло спросила она.
– Что за таблетки вы пьете? – выпалил он тут же вопрос, даже не удосужившись проверить слышит их кто-нибудь или нет. – Значит, ты наврала мне? И все продолжается? Линн?
– Не твое дело! – ответила она, почему-то сразу успокаиваясь. Слишком сильной была тревога в глазах Джима. Тревога за нее. Чтобы там не было, но Джеймс Ти Кирк несколько дней назад был ей так дорог… что она рискнула ради него самой жизнью. Дорог, да… но не дороже ее будущего в Звездном Флоте! По крайней мере, так она решила для себя.
– Моника, – продолжил Джим, понизив голос. – Это не шутки. Неужели ты не понимаешь, что все откроется… и тогда… Вот тогда точно все закончится. Я хочу, чтобы у тебя был шанс соскочить с этого, никто не узнал бы, но сейчас…
– Что сейчас? Пойдешь и доложишь?
– Ты прекрасно знаешь, что нет. Но это откроется рано или поздно. Иначе не бывает.
– Бывает! Восемнадцать человек спокойно окончили Академию и работают на отличных должностях. Несмотря на. И откуда ты знаешь про таблетки?
– Это мое дело, – ответил Джим. – Скажу только, что вы не слишком-то беспокоитесь о том, чтобы не попасться.
– Я думала, что ты честен со мной.
– Я тоже так думал. Ты сказала, что все в прошлом, а я узнаю, что вы принимаете какую-то дрянь, и что более важно – запасы вашей дряни кончаются. Я никому не рассказывал про вас, но ты растрепала своим дружкам про меня. Зачем?
– Я не желаю оправдываться в том, что я делаю. Ни перед кем! И уж перед тобой-то точно!
– Но почему? Что я тебе сделал такого? – спросил Джим.
Его вопрос прозвучал мягко, даже как-то недоуменно. И снова гнев Линн исчез так же быстро, как появился. Она поняла, что у нее нет ответа. По крайней мере такого, который она могла бы ему дать. Но если копнуть поглубже… Зависть? Неужели это она? Она завидует идеальному здоровью, сильному телу, быстрой реакции… обычного человека? Почему то, что ей давалось с трудом, у этого парня выходит почти играючи? Тогда, в гонке на выживание, когда и он, и она были измотана до предела, они вместе добрались до финиша – но она с помощью генной инженерии, а он… просто так… Линн вспомнила, что в группе лидеров была и Ухура, которая не входила в их круг посвященных. Но это – несправедливо! Всю жизнь она слышит слова о равных возможностях, о том, что открыты все дороги, но на деле все упирается в физическую силу и выносливость… то, что определяет случайная комбинация генов. Какая нелепость!
Кирк смотрел на ее лицо, пытаясь понять, о чем она думает, и видел, как тень недовольства кривит уголки ее губ.
– Джим… я не могу объяснить. Ты не поймешь.
– Чего я не пойму? Черт! Вместо того, чтобы угрожать, вы могли бы просто сказать спасибо!
– За что?
– За то, что я спас ваши генномодифицированные задницы от немедленной расправы. И дал вам шанс замять все это, а вы…
– Да кто ты такой? – взвилась Линн. – Чтобы судить нас? Ты никто, смазливая мордашка и мускулы! Ты не понимаешь! Я пошла на все, чтобы быть выше, таких как ты, которым все далось само, чтобы быть выше всех!
– Выше? – переспросил Джим, усмехаясь. – Уже выше? Не лучше? Именно выше? Значит это правда, что суперспособности порождают суперамбиции?! Знаешь что? Вы можете искупаться в своих таблетках и перекроить себе все тело, но в конечном итоге не это главное! Без всяких твоих улучшение я сделаю твоего Крайтона и всех прочих, если еще раз кто-то полезет ко мне с угрозами! Ясно тебе? Ваши улучшения мне не нужны! А по твоим приятелям тюряга плачет!
Он оставил Линн и пошел по коридору. Девушка несколько секунд смотрела ему в спину.
Суперамбиции?
Супер… Она и думала о них как о «суперах». Так, несерьезно конечно.
Вот значит, какого он мнения… История про евгенические войны изучалась во всех школах Земли. Забыть историю – значит обречь себя на ее повторение, эту истину им повторяли не один раз. И если в начальной школе излагались лишь факты, то в старших классах подробно разбирались ложные тропинки, заводившие человечества то в тупик расовых дискриминаций, то национализма, то социального дарвинизма, то евгенического перфекционизма.
Она знала за собой склонность к этому самому перфекционизму – быть лучше других, сделать все по максимуму. Именно он заставил ее пересдать экзамены в Академию, чтобы набрать еще больше баллов, хотя она и с первого раза получила проходные отметки. Что же в этом плохого? Что плохого в том, чтобы быть лучше других? И генная терапия служила только этой цели – стать лучше… Джим кинул ей в лицо обвинение в том, что она хочет быть не лучше других, а выше… нет, она сама сказала так… а он уцепился… но неужели это так и есть? И что с того? Что плохого в этом? Быть лучше это разве не значит быть выше? Софистика, вот что это такое! Она правильно сделала, что порвала с ним, все равно он не понимает ее мотивов и того, чего она хочет добиться в жизни…
«Что же ты хочешь? – прозвучал в ее голове голос Джима. – Быть лучше? Но зачем?»
Зачем?
Действительно… зачем ей это? Никогда не ошибаться? Быть сильнее, умнее, выносливее? Для чего все это?
Линн потрясла головой.
Некогда тут предаваться философским измышлениям, когда нужно бежать на следующую лекцию. Может быть, вечером она задаст эти вопросы себе. Еще раз. Если осмелится.


Серые стены. Белый потолок. Белье светлых тонов.
Наверное, это должно успокаивать? На самом деле это бесило.
– Ну, и как мы сегодня себя чувствуем?
Андрос вздохнула.
Простой вопрос, не так ли? И так просто на него ответить.
Но, если скажешь, что плохо – начнется череда тестов и лекарств, скажешь, что хорошо – тебя выпишут и… спишут на берег. Выгонят из Академии с волчьим билетом, короче говоря – конец всем надеждам и мечтам.
Пока она в медицинском отделе – она вроде бы и кадет… еще несколько дней, но потом… Потом – все.
Надо что-то отвечать. Этот молодой темноволосой врач слишком пристально смотрит на нее. Что само по себе удивительно. Обычно врачи смотрят куда угодно, только не на пациента, столько всего вокруг, куда можно смотреть – медицинский трикодер, куча сканеров, не говоря уже о панелях био-кроватей. А этот уставился на нее. И, похоже, действительно вознамерился получить ответ.
– Да так, – протянула Андрос. – Вроде ничего.
– Вроде ничего, – повторил врач и взял в руки сканер.
Ну вот, теперь ясно будет, что не просто вроде ничего, а очень даже ничего.
Она отлично себя чувствовала, настроение же не в счет, верно?
– Угумс… хм… что хочешь полежать здесь еще или готова к выписке? – спросил врач.
«МакКой его зовут, – вспомнила девушка. – Да, он это говорил, и говорил, что именно он оказывал ей первую помощь. Зрелище должно быть было еще-то… брр…»
Хорошо, что она почти ничего не помнила про приступ. Кажется рядом с ней тогда была Ухура, они разговаривали, а потом… потом все и случилось.
Карен опустила глаза. Губы ее задрожали, а по щекам потекли слезы.
Она не хотела плакать… они сами. Сейчас он скажет что-то типа «имей мужество ответить за свои действия» или «а ты думала, что никто не узнает?»… ну, то, что обычно говорил ей отец. Как это она все объяснит ему? И маме? Ведь они твердили, что ей не справиться с программой, что зря она нацелилась на Звездный Флот… ну, что сказать? Они были правы. Зря нацелилась и не справилась.
Теплая рука мужчины сжала ее плечо.
– Мне жаль, – сказал врач.
«Мне тоже», – хотелось сказать ей в ответ, но она лишь утерла слезы и попыталась взять себя в руки. Пусть кадета из нее не вышло, но она должна показать, что все же не совсем тряпка.
– Я слышал, что еще ничего не решено, – сказал МакКой. – Если ты скажешь, что поняла ошибку и все такое – может быть тебя оставят. В свете того, что тут раскрылось. Тем более, изменения твоего организма обратимы. Практически ты уже пришла в норму.
Андрос обняла себя руками.
Тут от нее ничего не зависело. Адвокат посоветовал ей не отвечать на вопросы, используя закон, разрешающий не свидетельствовать против себя самого. Капитан Вард в ответ на это велела перечитать Устав.
– Могу оставить тебя здесь еще на пару дней, – сказал МакКой.
Девушка неопределенно улыбнулась.
– Впрочем, возможно и дольше, ты демонстрируешь явные признаки клинической депрессии, – продолжил МакКой. – Не так ли?
Андрос вместо ответа улеглась на кровати и отвернулась к стене.
Может быть, врач прав и у нее психическое заболевание? Именно из-за него она сделала то, что сделала?
«Вот же ты, дрянь! – накатила волна ненависти к себе. – Хочешь скрыться от того, что сделала в больничной койке? А вот интересно, – продолжила размышлять девушка, – рисуя пальцем узоры на стене, смогла бы она учиться в Академии без этих изменений? Все говорили, что первые месяцы самые трудные, она и хотела, чтобы ей помогли на первом этапе… Гонку на выживание она не прошла… и это так ее напугало, что… а дальше, возможно она бы сама отказалась от лекарств. Но какой теперь смысл гадать теперь о том, что могло бы быть или не могло? Совершенно никакого.»
Она перечитала Устав, особенно раздел насчет этики, что член Звездного Флота должен быть правдив, способствовать раскрытию преступлений и все такое… и если она откажется отвечать, ссылаясь на закон для гражданских – она тут же и станет этим самым гражданским лицом. Как нечего делать. Просто и элегантно.

Огни моста сияли также, какпротянул МакКой, но не отступил от своего намерения. – Так ты знаешь или нет, чем занимался твой приятель весь вчерашний вечер, да и ночь вдобавок?
– Может быть, вы лучше его самого спросите? – спросила Линн.
– Может быть, я уже пробовал это делать?
– В таком случае, не думаю, что данный разговор уместен.
– Это почему это? – спросил МакКой. – А… подожди-ка, вы, что поссорились?
– Мне кажется, что это совершенно не ваше дело. Если у вас все, то я пошла на ксенолингвистику.
– Значит, не знаешь… – сказал МакКой ей в спину. – Жаль.
Если так и есть, если Джим и Линн расстались, конечно, она не захочет говорить о том как ее бывший бойфренд проводит ночи… А с чего бы это им расставаться? Они, насколько было известно МакКою, неплохо ладили и дело близилось к более чем дружеским отношениям, и вдруг такой поворот. Джима он знал не слишком хорошо, но у него создалось впечатление, что его приятель обладает довольно легким характером и не стал бы дуться из-за какой-нибудь ерунды, да и не ерунды тоже, скорее это красотка решила, что Кирк ей не подходит, отсюда и холодность, на грани враждебности, и… о, а может быть Джим собирался провести вечер с ней, но проигнорировал встречу и отправился выручать его… знать бы еще как… Тогда, хм, тогда надо их как-то помирить, сказать, что Джим вчера ночью попал в заварушку, которая к Линн уж точно отношения не имеет, и если дело в этом…
– Линн! – снова заорал МакКой, устремляясь за девушкой. Кажется где-то впереди мелькнули темные волосы… Он ускорил шаги, надеясь нагнать девушку и вдруг остановился как вкопанный.
На одной из аллей, расходящихся от центрального фонтана, он увидел Линн рядом с высоким, черноволосым кадетом, кажется это был кто-то из последнего курса. Потом он вспомнил его фамилию – Крайтон. Линн стояла перед ним что-то говорила. Слов было не разобрать, но язык тела был очевиден. Она в чем-то оправдывалась. МакКой сделал вид, что происходящее ничуть его не заботит и направился вдоль аллеи. Поравнявшись с парочкой он услышал слова Линн: «Он ничего не расскажет», которые ему мало что пояснили. Кого она имеет в виду? Джима? Его, МакКоя? Что все это значит?
Да, хороший совет, спросить у самого Джима. Можно подумать, что он не спрашивал.
«Ничего не сделал, не за что благодарить…» – ответил его друг.
Ну-ну… расскажи это кому другому, – подумал тогда МакКой.
А не тому, кого будят звонком коммуникатора и задыхающимся голосом просят транспортировать в медицинский отдел Академии для оказания экстренной помощи.
МакКой за три минуты умудрился натянуть на себя форму, добежать до неотложки и растолкать сладко спящего дежурного врача Бредли. Штатного врача, между прочим, который с плохо скрываемым недовольством уставился на взъерошенного кадета.
– Экстренный случай, говорите…эээ кадет МакКой? А вы уверены, что это не очередной самовольщик, решивший таким образом прошмыгнуть через пост? Знаете, сколько таких умников я видел?
Бредли бурчал, но его руки делали нужное дело, искали и калибровали сигнал, включали аппаратуру транспортации и вскоре золотые искры вспыхнули, сплелись в спиральный вихрь и исчезли, оставив на платформе Джима Кирка. Тот стоял, опираясь только на одну ногу, вторая же была чуть поджата. Лицо бледное, все в испарине. Синие джинсы испачканы травой и землей.
Он не походил на жертву несчастного случая, а скорее на человека, совершившего что-то такое, о чем говорить не хочется. Он что? Уползал с места… хм, ну не преступления же? Это ж надо было так извозиться!
Но ногу Джим действительно повредил, потому что при попытке сойти с платформы вскрикнул и упал бы, если бы МакКой не подхватил друга.
– Так, так, так… Чем это вы интересно занимаетесь по ночам в городе, кадет Кирк? – спросил дежурный, подходя ближе.
– Я… – взгляд Джима заметался, он не был готов выдать убедительную ложь и МакКой поспешил ему на помощь.
– Может быть, мы для начала окажем пострадавшему первую помощь? – сказал он, увлекая Джим в сторону диагностической кровати.
Дежурный врач хмыкнул, но ничего не сказал. По крайней мере, этот кадет действительно имел повреждение, поэтому просьба об экстренной транспортации не была ложью, а с остальным пусть занимается куратор группы.
– Вам помочь, доктор МакКой? – спросил Бредли.
– Думаю, что вполне справлюсь сам, – ответил МакКой. Он уже разрезал штанину джинсов. – Перелом если и есть, то закрытый, лечение не займет много времени.
Бредли понаблюдал за действиями МакКоя, убедился, что тот знает свое дело и отправился досыпать.
Общее сканирование показало не только перелом, но и сильное истощение организма. Пара дней для Джима Кирка определенно выдались напряженными, – понял МакКой.
После того, как вполне довольный жизнью и уровнем медицинского обслуживания в Академии Звездного Флота, Джеймс Тиберий Кирк ушел из неотложки, МакКой открыл медицинский файл Кирка. «С чего бы он так беспокоился насчет записей о переломе, – подумал Леонард, – если у него уже зафиксирован… один, два… да… у мальчишки было веселое детство. С таким темпераментом и упрямством, безудержной бравадой и изрядной наглостью… Не удивитенльно».
МакКой закрыл файл, не желая вникать подробней, ему не хотелось читать о своем друге больше, чем было необходимо. Это было схоже с непрошеным вторжением в личную жизнь. Может быть потом, когда он или сам посчитает возможным что-то рассказать ему, или информация потребуется по сугубо медицинским причинам, а никак не из праздного любопытства.

МакКой взглянул на падд. Практическое занятие по сравнительной анатомии через семь минут. «Ладно, решил про себя Леонард, – зайду вечером к нему в комнату и вытащу правду. Некогда тут стоять и предаваться воспоминаниям».
Но вечером, после занятий Кирка в комнате не обнаружилось.
– Ну и где он? – спросил МакКой соседа Джима по комнате. Парнишка оторвался от падда и взглянул на Леонарда непонимающе.
– Твой сосед, Джим? Где он? – снова спросил МакКой.
Если под вечер, вот такие молодые пацаны, не способны ответить на простой вопрос, нагрузка в Академии запредельная. Помниться в бытность его студентом-медиком, вечером они были способны еще на много подвигов.
– В библиотеке, – ответил кадет и вновь уткнулся в падд.
– Эй, ложись и спи. Как врач тебе говорю, – сказал МакКой.
– Ага, щас, а кто будет учить строение варп ядра? Ты что ли?
МакКой хохотнул и закрыл дверь. Смех смехом, но не дай бог попасть на корабль, где инженером будет вот такой инженер, учивший, что там в ядре происходит в состоянии полусна. Впрочем, обучение во сне вещь не такая уж и плохая, жаль не особо распространенная на практике, хотя… Мысли МакКоя потекли в интересном направлении, но он отогнал их волевым усилием. Вряд ли эта тема подходит для итоговой работы по сравнительной анатомии, которой он сейчас занимался.
– Вот ты где! – воскликнул МакКой, найдя Кирка действительно в библиотеке в окружении парочки паддов и стопки книг.
МакКой сдвинул его учебники и уселся на столе.
– Чего тебе? – пробурчал Кирк, не собираясь отрываться от своего занятия.
– Ну для начала я хотел проверить как твоя нога. Знаешь, у врачей есть такая дураная привычка приглядывать за своими пациентами.
– Я не твой пациент…
– Ты мой друг, парень, – прервал его МакКой. – Помнишь еще?
Кирк взглянул на приятеля и отвел глаза. Нет, кончено, он мог бы рассказать Леонарду про свои приключения, но… тогда придется рассказывать и то, что он поклялся никогда и никому не сообщать. Хотя, если не называть имен…
– Линн, – сказал МакКой.
– Что Линн? – переспросил Кирк, готовясь все отрицать, что бы там МакКой не выведал насчет ее генных улучшений.
– Почему я узнаю, что вы расстались последним?
– Ты хотел, чтобы я тебе прислал сообщение на падд?
– Не дури, давай рассказывай, какая муха вас покусала? Или это был регелианский дождевой червь?
– А, ты про это, – пробормотал Кирк. Да ладно… ничего такого и не было… – Джим перевел взгляд в окно, потом вздохнул. – Она решила, что мы не подходим друг к другу. Как-то так. Ну, в общем-то наверное она права. Это становилось лишним, что ли… не сейчас.
– А что у нее за дела с высоким таким чернявым старшекурсником, как бишь его… Крайтон?
– Какие дела? – мигом вскинулся Кирк. Меланхоличная грусть, если за нее МакКой не принял усталость, исчезла из голубых глаз его приятеля как по волшебству, плечи расправились, а брови сдвинулись.
– Вот значит как, – покивал головой МакКой, – лишним, значит, не подходим, – передразнил Джима МакКой. Потом встал со стола. – Если тебе наставили рога, и ты собрался кое-кому начистить рыло, то имей в виду, что я в деле.
– Нет уж спасибо! – буркнул Кирк и вновь уткнулся в книги.
– Эй! Кончай валять дурака. Я знаю, что ты будешь сейчас делать. Сказать? Дождешься, пока я уйду, и побежишь разбираться с этим старшекурсником. А я потом буду залечивать твои синяки и шишки.
– Почему это мои? – спросил Кирк, насупясь. Ему не понравилось, что МакКой с такой легкостью прочитал все его намерения.
– Потому, что твои, – уверенно ответил МакКой. – Вставай-ка, пойдем и проверим, что там у них за дела.

Однако, для того, чтобы начистить кое-кому рыло, надо сначала найти это самое рыло. С поиском были проблемы. Ни в рекреационных залах, ни в учебных корпусах, ни Крайтона, ни Линн не обнаружилось. Так что вся их беготня по кампусу ни к чему не привела. Им не удалось найти и никого из списка кадетов, чьи имена Кирк стер из памяти докторского компьютера. Правда про то, что они не нашли никого из списка – знал лишь Кирк, который, несмотря на то, что был признателен другу за его готовность помочь разобраться с Крайтоном, решил не посвящать приятеля в свои ночные похождения.
– Все, авес, – сказал, наконец, МакКой. – Завтра шесть пар, иди спать. Я с ног валюсь.
Кирк кивнул, соглашаясь. Была у него мысль, несмотря на первый час ночи, сбегать до моста Золотые ворота и проверить не собралась ли именно там вся эта генномодифицированная компания, но он и впрямь сильно устал. Можно еще было проверить комнату Линн. На это раза три намекал МакКой. Может быть, они зря шныряют по кампусу, когда проще всего прийти и проверить самое очевидное место, но его останавливала мысль о том, что можно нарваться на презрительную отповедь или насмешки.
Да и о чем с ней говорить? Линн разговаривала с Крайтоном? И что? Сам он этого не видел, о чем говорили не ясно, да и потом, почему бы ей не поговорить с Крайтоном?
Он вошел в свою комнату и обнаружил, что его сосед спит сидя. Лицо бледное, губы бормочут какую-то чушь насчет плазменных инжекторов и регулирования потока частиц антиматерии.
Джим потянул парнишку за плечо, заставляя лечь, накрыл одеялом.
Безумно хотелось сделать тоже самое – принять душ, зарыться лицом в подушку и проспать часов так двадцать.
Но, несмотря на усталость, у него было ощущение, что так легко ему не заснуть. Что же все-таки происходит здесь? Почему Линн повела себя с ним так? Может быть… может быть ее заставили? Джиму казалось, что им было хорошо вместе. Чем он мог ее не устраивать? Сколько он себя помнил, еще ни одна девушка не отказалась с ним встречаться, совсем даже напротив. А Ухура? Ну, он ей и не предлагал встречаться. Ну ладно, почти ни одна… – поправился мысленно Кирк в припадке честности. Мог ли он так сильно ошибаться в характере Линн, мотивах ее поведения? Она казалась искренней, когда говорила о своих страхах и опасениях, о пропавшем деде, его дневнике… Джим вздохнул. Наверное, он и впрямь не понял ее. Для его сознания мысль о том, что можно изводить себя вот так, какими-то нелепыми опасениями по поводу собственного совершенства или несовершенства, была чуждой. Всякий сомневается… но зачем же придавать этому такое значение?
Тут ему пришла в голову мысль, что очевидно он делает ошибку, судя о других людях по своей мерке, собственному опыту, ведь для кого-то другого все может быть иначе. Он не мог не видеть и не понимать, что то, что далось ему на счет раз, а именно зачисление в Академию, для части кадетов стало результатом предельного напряжения сил, а для тех, кто сюда не попал – недостижимой мечтой.
«Как все странно, – подумал Джим. – Наверное я был не прав, требуя от Линн, чтобы она приняла мою точку зрения. Если для нее это так важно…»
Джим вышел в коридор – пусть его ждет холодная отповедь или насмешки – он должен извиниться.


Коридоры жилого корпуса Академии были непривычно пусты. Где вся эта толпа галдящих, толкающихся кадетов? Дрыхнет без задних ног! Отбой был два часа назад. Кирк вдруг остановился. Что он скажет Линн, заявившись вот так, посреди ночи? Если дверь у нее закрыта, а она, разумеется, закрыта, то ему придется стучать, привлекая к себе не нужное внимание, если же нет – Линн наверняка спит и вряд ли обрадуется его визиту, пусть даже он и придет с извинениями.
Джим понял, что он чуть очередной раз не свалял дурака. «Я слишком поспешно действую, – понял он. – Не просчитываю последствия». Он развернулся и пошел обратно к своей комнате. Внезапно до его слуха донеслись тихие голоса. Кирк добрался до центрального коридора, держась ближе к стене, чтобы не выдать себя тенью на светлом полу.
– И осталось на три дня, – услышал он.
– Мы должны поделить…
– Кому нужнее…
Какое-то бормотание. И голос Танаса:
– Уступлю свою долю…
Кирк больше не мог терпеть и выглянул из-за угла.
В середине соседнего коридора стояли четыре человека. Крайтон, Танас, Нортон – этот точно из списка. Лица четвертого Кирк не видел.
– Урод, рассыпал! – крикнул кто-то.
Кирк убрал голову, потом снова выглянул. Двое ползали на коленях коридора, выискивая что-то.
О чем они там шептались? Выглядело все это так, будто бы компания делила какие-то дефицитные препараты.
Послышалась ругань, невнятные возгласы, смех, потом шаги.
Так, сейчас его застукают на месте преступления – а именно за шпионажем. И эти четверо вломят ему так, что…
Кирк оглянулся, заметил дверь душевой и нырнул туда одним прыжком.
Кто-то прошел мимо. Потом остановился.
Кирк включил воду в умывальнике и сунул голову под кран.
Дверь душевой открылась.
Кирк обернулся, зевая изо всех сил.
На пороге стоял Танас.
– Что ты тут делаешь? – спросил андорианец.
– А что не видно? Рожу мою!
– Ты следил…
– Что? За кем? За тобой? Кому ты нужен, рогатое убожество!
Андорианец пропустил оскорбление мимо ушей, шаря глазами по лицу Джима.
Тот вытерся рукавом и снова зевнул.
– Твою мать. Все, сейчас засну. Думал, смогу освежиться…
– Ты что учишься, что ли по ночам? Уже час!
– Тебя не спросил. Отвали с дороги!
Джим направился к выходу и Танас отступил. Что лучше любого доказательства убедило Кирка в том, что андорианская совесть далека от чистоты андорианского же снега.
Джим вышел в коридор, потянулся, еще больше демонстративно, чем зевал и поплелся по направлению своей каюты, надеясь на то, что андорианцу не придет в голову задать вопрос, почему он пошел «освежиться» не в ближайшую душевую.


Звонок будильника был на редкость неприятным. Кирк сунул голову под подушку – спать хотелось невыносимо. Но чьи-то дружеские руки дернули за подушку, а его самого основательно потрясли.
– Вставай, Джим! Опоздаешь!
Со стоном Кирк сел на постели. Его сосед по комнате уже был одет и готов выйти. Перед уходом он сделал доброе дело – разбудил приятеля.
Четыре часа сна – это просто издевательство.
Спустя полчаса, он продолжал считать также. Несмотря на то, что был умыт, побрит, одет и сидел за столом на котором стоял поднос с завтраком. Мозг упорно не хотел просыпаться. Вторая кружка крепчайшего кофе примирила Джима с утром и первой парой по астронавигации. Хотя, высчитывая оптимальный курс по маршруту Вулкан – Земля он начинал думать, что парочка стимулирующих добавок ему бы не помешали. Он представил, что просит нечто подобное у МакКоя и почти наяву услышал ответ: «Размечтался!»

Джим отправил задание на учительский терминал, помассировал руками лицо. Следующее занятие – регилианские боевые искусства, хочешь не хочешь, а взбодришься.
Он шел по коридору на занятия, когда кто-то схватил его за руку и втолкнул в пустой класс.
Джим тут же вырвал руку, отпрыгнул в сторону и принял боевую стойку.
– Танас?
– Слушай… – андорианец развел руками, показывая, что у него мирные намерения. – Я хотел тебе сказать, что я в тебя не стрелял. Понял?
Кирк молчал, пытаясь понять мотивы голубокожего одногруппника.
– Почему меня это должно волновать? – спросил он, наконец.
– Может тебя и не должно. Может это меня волнует. Хочу, чтобы ты знал - это не я тогда в тебя попал. Я целился намного выше. Но ты зря шпионишь за нами.
Понятно, андорианец таки сообразил насчет душевых. Хорошо, что не сразу.
– За кем, за вами? – Джим похлопал ресницами, изображая из себя невинного ягненка.
– Имей в виду, если ты кому-то расскажешь… – продолжил андорианец.
– Что расскажу?
– Сам знаешь что. Так вот – сильно пожалеешь!
Тут дверь открылась и в помещение ввалилась группа кадетов, кинувшихся занимать лучшие места.
Кирк взглянул на них, потом на андорианца, дернул плечом.
– К твоему сведению, про ваш элитный клуб я ничего и никому не рассказывал, – сказал Кирк.
Они вышли из класса и направились в спортзал. Андорианец шел молча, что само по себе уже было удивительным.
А Кирк прикидывал, что знает Танас. В списке получавших генную терапию, чертового андорианца не было, но все кирковские фибры души просто вопили о том, что этот поганец в деле и еще как! По самые кончики голубых антенн. С другой стороны если он имеет в виду произошедшее на мосту и только – то такое вот признание говорит о том, что ему не чуждо понятие совести или даже чести. Ведь, как не крути, если бы не Линн, тот вечер для Джима стал бы последним в жизни. Не с какими-то там условиями «мог бы стать», а именно что стал бы. Свалиться с такой высоты после оглушения фазерным ударом это стопроцентная смерть. Кирк для себя уже решил, что его не хотели убить, скорее речь шла неосторожности, случайном и крайне неудачном попадании. В противном случае следовало бы признать, что в Академии учится психопат-убийца, который ни во что не ставит жизнь своего товарища по учебе.
И если это действительно так – этот человек не должен окончить Академию. Стать офицером. Разве допустимо, чтобы в подчинение такому уроду попали другие люди? Но поскольку психологическое тестирование в Академии было таковым, что личность с психопатическими чертами не имела бы ни одного шанса его пройти – очевидно, что такое предположение нелепо. Значит выстрел в Кирка – случайность.
А если Танас говорит про его визит в клинику… то откуда он мог про это узнать? Знал об этом один-единственный человек… Даже МакКою Джим ничего не рассказал.
Получается как-то не хорошо… Надо с ней поговорить. Наверняка он наворачивает проблемы на ровном месте. Ничего Линн никому не говорила. Зачем? Хорошо сказать – поговорить. Она решит, что он к ней снова подкатывает. Ну и пусть! Все равно он хотел извиниться…
Мысли кружились у Джима в голове, сменяя одна другую, пока он шел в класс, переодевался в спортивную форму, выходил на мат. Спарринг-партнером его опять оказался Танас. Андорианец ухмылялся и потирал руки. Остальные тоже разбились на пары и лейтенант-коммандер Биорта уже поднял руку, чтобы дать сигнал, но вдруг свистнул, отменяя начало поединков.
– Кирк! У тебя, я смотрю, освобождение, по медицинским показаниям… – объявил он во всеуслышание, глядя в учебный терминал. – Запрещена нагрузка на ногу. Вперед к тренажерам!
Кто-то захихикал, Танас деланно захромал. Кирку ничего не оставалось, как проигнорировать шутников и отправиться в соседний зал –заниматься в одиночестве.
Спорить с медицинскими рекомендациями было недопустимо. Надо узнать насколько МакКой назначал ограничение нагрузок, не хватало еще отстать от группы. Вот же черт… Он покачал немного пресс, размял плечи, а потом улегся на мат в углу зала и мгновенно заснул.

– Кадет Кирк!
Рев, что раздался у него под ухом, поднял бы любого, даже со смертного одра.
Кирк вскочил на ноги и увидел перед собой разъяренного преподавателя регилианских боевых искусств.
– На мат, живо, разгильдяй!
– Извините, – пробормотал Кирк, выметаясь в соседний зал. Сорок минут сна и волна адреналина привела его в состояние близкое к идеальному.
– Кадет Линн, покажите вашему товарищу основные приемы, которые мы изучили в первой половине занятий, – прорычал Биорта.
– Что? – Кирк возмущенно взглянул на учителя. Не собирается он драться с девушкой, вот еще! Пары для спарринга всегда подбирали с примерным учетом физических возможностей. – Может быть, лучше Танас мне покажет?
– У вас какие-то претензии к моему выбору? – ласково спросил Биорта.
– Нет, сэр, – ответил Кирк.
– Не бойся, – сказала Линн Джиму. – Я буду бить вполсилы.
Она сделала выпад, метя ему в голову, но Кирк мгновенно присел. Реакция у него всегда была великолепная. Из положения в котором он был сейчас, Джим легко мог достать девушку, но он лишь отскочил в сторону, и отбил следующий выпад в сторону своего плеча. Потом последовало неизвестное Кирку движение, что-то подобное он видел у вулканцев. Резкое смещение корпуса в сторону и замах на удар. Он отшатнулся, вновь не позволяя себя коснуться.
Глаза Линн сощурились.
«Черт, не думает же она, что и впрямь сможет меня уделать?» – мелькнуло у Джима в голове.
– Ноги не использовать, – мрачно сказал Биорта. Реакция Кирка ему понравилась. Он давно присматривался к хамоватому кадету, имеющему обширный опыт уличных драк, и, даже (разумеется про себя), мог признать, что выставляя его против Танаса, который заметно превосходил землянина физической силой, просто не дает парню показать себя как следует. Но это для его же блага! Опыт поражений от более мощного соперника сделает его осторожным, поскольку этот кадет себя переоценивает.
«Впрочем, может быть не так уж и переоценивает, – продолжал размышлять Биорта. – Несмотря на то, что кадет не видел приемов, которые были показаны в начале занятия, он интуитивно уходил от ударов, блокировал наскакивающую на него Линн и даже соизмерял силу ответа. Да, он еще никак джентльмен и не хочет бить даму… Способность контролировать себя в драке – неплохая вещь».
– Эй, – Кирк перехватил руку Линн, шагнул ей за спину, принуждая ее опуститься на мат. – Похоже, я зря хотел извиниться, – прошептал он ей в ухо и позволил вывернуться из его захвата.
Она растерянно взглянула на него и снова попыталась провести новый прием. Шаг в сторону, удар сбоку. Кирк в этот раз, уходя от удара, шагнул ближе к девушке, почти коснулся ее груди.
– Зачем ты все рассказала? – снова спросил он тихо.
– Что рассказала? – прошипела Линн, пытаясь ударить его локтем.
Он вновь отстранился, и оттолкнул ее от себя. Она сумела погасить инерцию движения перекатом, и вскочила на ноги, готовая к продолжению.
– Достаточно, – сказал Биорта.
До конца занятия осталось несколько минут.
– Мисс Линн, спасибо, вам следует уделить внимание скорости ваших движений, – сказал преподаватель, буравя Кирка мрачным взглядом.
Джим понял, что если бы не медицинское предписание, то учитель сам бы не преминул продемонстрировать на нем новые приемы.


Линн вся кипела от возмущения, ведь ей сказали, что она двигается как черепаха! Перед всей группой! Это несправедливо! Она прекрасно запомнила все движения, что были показаны утром, они с Ухурой потренировались, и их даже похвалили, но вот этот чертов Джим… Она не знала, что ее бывший друг обладает такой скоростью движений. Наблюдая за его схватками с Танасом, Линн казалось, что раньше Кирку не удавалось так ловко уходить от ударов.
– Линн! Моника!
Нет, это невыносимо! Мало того, что из-за него ее выставили перед всеми неуклюжей развалиной, так он теперь еще и собирается повеселиться за ее счет! Она резко развернулась, так, что бежавший за ней Джим налетел на нее.
– Что тебе еще надо? – зло спросила она.
– Что за таблетки вы пьете? – выпалил он тут же вопрос, даже не удосужившись проверить слышит их кто-нибудь или нет. – Значит, ты наврала мне? И все продолжается? Линн?
– Не твое дело! – ответила она, почему-то сразу успокаиваясь. Слишком сильной была тревога в глазах Джима. Тревога за нее. Чтобы там не было, но Джеймс Ти Кирк несколько дней назад был ей так дорог… что она рискнула ради него самой жизнью. Дорог, да… но не дороже ее будущего в Звездном Флоте! По крайней мере, так она решила для себя.
– Моника, – продолжил Джим, понизив голос. – Это не шутки. Неужели ты не понимаешь, что все откроется… и тогда… Вот тогда точно все закончится. Я хочу, чтобы у тебя был шанс соскочить с этого, никто не узнал бы, но сейчас…
– Что сейчас? Пойдешь и доложишь?
– Ты прекрасно знаешь, что нет. Но это откроется рано или поздно. Иначе не бывает.
– Бывает! Восемнадцать человек спокойно окончили Академию и работают на отличных должностях. Несмотря на. И откуда ты знаешь про таблетки?
– Это мое дело, – ответил Джим. – Скажу только, что вы не слишком-то беспокоитесь о том, чтобы не попасться.
– Я думала, что ты честен со мной.
– Я тоже так думал. Ты сказала, что все в прошлом, а я узнаю, что вы принимаете какую-то дрянь, и что более важно – запасы вашей дряни кончаются. Я никому не рассказывал про вас, но ты растрепала своим дружкам про меня. Зачем?
– Я не желаю оправдываться в том, что я де

---

Джентльмены предпочитают блондинов (как правильно писать слеш по Star Trek)

Стёб и глум. Как-то раз начитавшись фикбука захотелось посмеяцца.
Может еще кого улыбнет
Итак, как правильно писать высокорейтинговый слеш по фендому Star Trek. Советы для новичков.

Тут граждане нужно быть готовым к тому, что конкуренция в ентом жанре просто чудовищная, и еще бы ей не быть таковой, ведь самый первый слешный фик написали 40 лет назад, как раз поклонницы этого сериала. Вы представляете? Трекки придумали сам жанр. Это вам не баран чихнул. И 40 лет, это не жалкие 5-7, что длится обычный сериал, это десятилетия кропотливой писучей работы… Ваша мама и папа еще в природе не существовали, а слеш по треку уже был!
Ручками, ручками, на машинке писали, на ксероксе множили и распространяли на фанских сходках, именуемых в просторечии конвентами. Не, там, конечно, и прочее также распространяли, и весьма недурные тексты, скажу я вам, но заветные листики с голубой каемочкой тоже имели место быть. Как вы думаете сколько раз за 40 лет использовали сюжет «У Спока резко начался пон-фарр, а так как рядом был только его любимый капитан – он то ему и помог справиться с проблемой?» Не, это подсчитать невозможно… В этом и есть самая большая сложность в написании приличного слеша по треку, поскольку, блин, эти долбанные трекки заездили все мало-мальски интересные сюжеты и темы еще до вашего рождения. Обыдно!
Но… нет-нет, нет, не надо унывать!
Недавно случилось нечто примечательное… Как выразилась одна моя хорошая знакомая – шлюх в борделе поменяли. Я имею в виду, что вышли новые фильмы, с новыми молодыми, и офигенно симпатичными героями, про которых эти динозавры еще НЕ ПИСАЛИ! Вот это был подарок… Кто сказал, что прежде чем поднимать свою писучую лапу на трек, надо изучить матчасть и основы? Щас… заняться и так есть чем, ведь у нового Спока еще не было пон-фарра!!!!!
Итак, приступим к изложению инструкции по написанию самой истории.

Пункт первый. Выбор фендома.
Как вы уже поняли писать надо про Ребут. Поскольку писать про старый TOS - это зря тратить время. Что тут новое напишешь? Не, есть конечно умельцы… Особо продвинутые перцы вполне в состоянии сваять нечто оригинальное – например, историю про старого, толстенького Кирка и седого Спока которые любят друг друга всю жизнь до самого остатка и умирают в объятиях друг друга… но это рискованное занятие, надо же понимать, что если герой молод, строен, бодр и красив – то читать-то намного приятней, мы же фанфик пишем, чтобы его выложить в широкий доступ и получить массу лайков, смайлов, комментов в духе «прочитал на одном дыхании, рыдаю, кончаю, хочу ищё). Так вот, писать надо про Ребут. Точка. Сакральное знание о том, что есть еще TNG, DSN, VOY и ENT - никому не интересно. Кроме того, ребутных фильма всего два и их совсем не долго пересмотреть, если кто вякнет, что получился ООС, чтобы натыкать оппонента носом в его заблуждения.

Пункт второй. Выбор героев.
С фендомом мы определились, теперь герои. Если вы думает, что Кирк и Спок вот и все, что есть на выбор - вы глубоко заблуждаетесь. И я даже не вспоминаю про то, что во втором фильме кроме Спока и Кирка появился еще один перс, бывший Шерлок, а ныне Хан, который сам по себе суперчеловек и поэтому невыразимо крут, крут и еще раз крут, так крут, что, по мнению фанаток, порвал изначальную пару на британский флаг, в прямом значении этого слова.
Но, кроме этих троих есть еще толпа народу не сослешереных в старых фиках ни разу, по причине замшелости предыдущего поколения слешеров. МакКой и Чехов, к примеру – вот это более свежая и оригинальная пара, в TOS-е то русский навигатор появился не в первом сезоне так что как-то его вниманием обделили, следует восполнить пробел… Нет, они конечно и там есть, но мало. Следовательно, появляется шанс сказать что-то свежее, тем более, что новый Павел так юн, так юн, как не был юн старый. Можно поиграться с трибблом (или трибблами) представляете жестокую жесть – триббл забирается сами понимаете куда, а потом там размножается - перс пребывает в экстазе, читатели тоже. Разве старые трекки до такого додумались бы? Куда им! Их полета фантазии хватало только на то, чтобы Джима Кирка продать в рабство на Орионском базаре и попутно покрасить ему член золотой краской.
Но все же, все же – такие тексты (я имею в виду триббла) на любителя. Ведь в слеше главное что? Жосткий трах? Ну да и это тоже, но главное, то что оправдывает его существование – это ЛЮБОВЬ…. Всего ко всем во всех вариантах. Бесконечное разнообразие в бесконечных комбинациях. Посему если автор собрался написать не просто порнофик, а слеш-историю с высоким рейтингом - то выбор пары дело важное. Не, оно понятно, что Кирк и капитанское кресло, Кирк и первый попавшийся энсин, Спок и трикодер – тоже могут быть про любовь – но это не то… это какое-то такое искусственное сооружение, требующее многочисленных сюжетных подпорок, не всегда убедительных, нет - надо писать про Кирка и Спока. Это самый правильный выбор. Так как тут обоснуй не нужен вообще, поскольку, ну очевидно же, что они друг друга любят, это ж надо быть совсем тупым дебилом, чтобы не видеть как они друг на друга смотрят… ага, так вот Кирк и Спок – только так, а не иначе можно написать достойный фанфик. Все остальное от лукавого, или требует намного большего мастерства, а те, кто имеют это самое мастерство – в инструкции не нуждаются, для них такие рекомендации – как зайцу стоп-сигнал.

Пункт третий. Кто сверху.
Следует определить, прежде, чем идти дальше – кто будет сверху, а кто снизу. Думаете это так просто? Нееееет – этот вопрос очень важный, ведь это не просто кто тут и как удовольствие получает, тут все намного глубже и тоньше - это вопрос доминирования – кто главнее... а это уже определяет характеры, которые автор придает героям. Допустим, авторская чуйка говорит, что сверху будет Кирк. После описания его голубых глаз (это очень важно описать голубые глаза, которые в данном случае приобретают оттенок льда) надо сделать акцент на его мужественности и брутальности. Он капитан. Не, не так - ОН КАПИТАН. То есть человек принимающий решения за всех (и за Спока в том числе, и вообще, если тот лежит, ноги раздвинул и не сопротивляется – значит безумно хочет, чтоб его трахнули – это ж ежику понятно), в результате переливания крови Хана – Джеймс Тиберий Кирк получил суперсилу, а значит будет агрессивен, нетерпим – короче будет крутым мужиком. Круче Спока, который сам по себе (пока автор до него не добрался) – очень даже так тоже силен (по канону раза в 3 сильнее человека)… ну в общем если Кирк сверху – он COOL. Если наоборот… то тогда автор, описывая голубые капитанские глаза должен упомянуть, что они красивые, большие, в обрамлении ресниц и периодически наполняются слезами… и вообще он гибкий, хрупкий, тонкий и звонкий… капитанство он получил случайно, и оно гнетет его со страшной силой… И даже если на людях он вот такой весь из себя капитан флагмана Федерации (ну это такая контора которая американские звездолеты посылает к разным планетам), то когда они остаются одни… а остаются они одни часто, то он совсем даже не крутой, а нежный аки котенок, няша наша… И вообще, чтоб он без Спока делал? Кто ж ему допустим после неудачной высадки минет сделает, чтобы расслабить оголенные нервы?
Теперь Спок. Принцип тот же. Если главный Спок – то он почти как Хан – силен, мощ и фсетакое – плюс за темным мраком его глаз будет скрываться настоящий садист; если же его роль подставление пятой точки под капитанский член – то характер Спока приобретает новые черты. Думаете, что он становиться не особо решительным, склонным к рефлексиям, тоскующим по своей планете и т.п.? Ну это тоже, но не в этом цимес. Цимес в том, что он хоть и силен физически (канон никуда ж не деть, млин) но с психологической точки зрения – он хочет подчиняться. Автору следует попастись на сайтах BDSM тематики чтобы попонятней изложить свои смутные мысли и ощущения…

Пункт четвертый. Психология персонажей.
Психология персонажей не исчерпывается садо-мазо, как вы понимаете. Есть еще масса всяческих кинков, типа вуайеризма, эксгибиционизма, фетишизма и прочего и прочего, про что я писать не буду – поскольку тем, кто берется за подобные темы – опять же советы не нужны, они сами знают как писать. Мы же тут пытаемся помочь начинающим авторам, только-только приобщающимся к великому, светлому и вечному.
Даже если вы пишете просто порно, то необходимо хотя бы два три абзаца уделить описанию сложного внутреннего мира капитана звездолета и его первого помощника, чтоб забирало лучше и дрочить было веселей. Итак, внутренний мир.
Тут может быть несколько вариантов психологического рисунка поведения персов:
Вариант 1. Они осознают свои желания и жаждут соития одновременно (увы, большой минус этого варианта событий – нет интриги или конфликта – движущей силы вашей истории).
Вариант 2. Один понимает и хочет – второй ни сном, ни духом (более перспективная расстановка сил, как все понимают, тут есть, где развернуться).
Вариант 3. Они могут этого не осознавать, а посему спорить, ругаться, задирать друг друга – читай нарываться и напрашиваться (более продвинутый рисунок поведения, высший пилотаж так сказать)
Все варианты прекрасно комбинируются между собой.

Пункт пятый. Сюжет.
Теперича, определившись с героями и их характером, мы должны сочинить сюжет. Стоп. Да, я знаю, что сюжет нынче дело не обязательное. Твою маму и папу за ногу – нафига нам сюжет в слеш-фике? Он там вообще сеть? Они же все как один в конечном итоге сведутся к кровати… так зачем же париться – и читатель жаждет– раз и вукойку. Есть даже жанр PWP – сразу, сразу, сразу… И будет вам щастье и куча лайков – без всякого сомнения…
Но тут у автора вдруг взыгрывает ретивое. Я, блин, АВТОР, а не порно-сочинитель – я хочу, чтобы не просто лайки, а были комменты, да со смыслом: «потрясена раскрытием духовной сути персов», «кончила три раза, умоляю продолжай», «рыдаю, умиляюсь», «жесть, ты бохх» - ну и так далее. Так что если вы вдруг претендуете на некую гхым… элитарность - то сюжет таки нужен.
Да, это самое сложное. Мега задача, для мега мозга – родить ИДЕЮ. Что таки должно в фике происходить, чтобы все закончилось сладостными объятиями на радость читателя и автора??? Да, мы все знаем, что оба они любят друг друга, хотят переспать, и жить дальше долго и щастливо и умереть в один день. Ну это автор так себе ЛЮБОВЬ представляет. Это же главное, что есть в жизни. Нет любви – все, считай калека. Ну, так что должно случиться чтобы????
Автор рвет волосы, нервно ходит в углу, может даже курит, пьет газировку, читает чужие фики и понимает ЧТО ВСЕ УЖЕ ПРИДУМАЛИ ДО НЕГО…
Нет. Не сметь опускать руки! Прибить флаг гвоздями к мачте!
Знайте, что современный правоверный слешер тоже найдет способ развлечь себя и окружающих без оглядки на всякие там ранее написанные фики. В конце-концов жизнь не стоит на месте, на вашей стороне прогресс и 21 век, WORD и Интернет, и нет запретных тем, а также поз, способов и вообще было бы желание… там, где в старых фиках герои держались за ручку и объяснялись в чувствах, не смея прикоснуться друг к другу или смея, но прикрывшись массой эвфемизмов, недомолвок и прочего – современный автор вполне может начать фик так: «Спок всегда трахал Кирка сзади, уткнув его лицом в подушку».

Итак, что должно быть в сюжете?
1. Расставание с Ухурой.
С этого надо начать. Ну она вообще лишняя на этом мужском празднике жизни, и когда Спок в шаттле перед смертельно опасной миссией что-то там ей говорит – это ж понятно, что он притворяется и просто бабу-дуру успокаивает. И вообще он уже задолбался с ней возиться – то одно, то другое. И в Академии эта блядь сама ему на шею повесилась и шантажировала потом, чтобы переспать – одно слова СУКА.
Первая авторская мысль - а не шлепнуть ли ее в очередной высадке на очередную планету? Вон и платье на ней красное… Зато потом Кирк будет Спока утешать долго и страстно. Но это неправильная мысль! Ведь при таком раскладе получается, что у них таки что-то было и она что-то значила для Спока. Посему они должны культурно расстаться – так как ничего в общем-то особо и не было, по крайней мере со стороны Спока, мало ли кто лезет в лифте к вулканцу в десны целоваться…
В общем, хоть автор и ненавидит эту чернокожую стерву (а она стерва – сразу же видно) то таки расстаются они красиво и максимально эффектным способом для Спока. Джентльмены предпочитают блондинов, знаете ли.

2. Пон-фарр.
После расставания с Ухурой – второй сюжетный ход, который просто жизненно необходим в слеш-фике по Star Trek это пон-фарр у Спока (для тех, кто не в теме и почему-то читает эту инструкцию – поясняю - один раз в 7 лет у вулканцев (а Спок полу-вулканец) наступает это самое состояние плак-тоу – жар крови или пон-фарр. В это время они должны вернуться на Вулкан взять себе супругу, продолжить род или умереть. Если вместо соития с любимой вулканкой он убьет претендента на ее руку – то пон-фар тоже проходит). Секс или смерть. АГНСТ в чистом виде, как он есть. Велкам, в светлое будущее, дорогой читатель.
Так вот, фик должен содержать упоминание об этом упоительном событии. Причем возможно именно на нем и построится весь сюжет.
Вулкан далеко, а Кирк рядом – вот собственно и все. Пон-фарр может возникнуть естественным образом, пришло время, понимаешь ли, все, пора… может быть результатом воздействия извне (от лекарств, наркотиков, местной забористой пыльцы – до физического или психического насилия). Все. Больше нет способов впасть в это состояние… хотя… да вот, пожалуйста, Спок и Кирк меняются местами в телах друг друга (почетный и многократно испытанный прием), а поскольку Кирк парень, который не пропускает ни одной юбки мимо, то в теле вулканца его ждут многие сюрпризы… Гы-гы… обращайтесь есливчё… но при любом раскладе - мы имеем на выбор:
Вариант 1. Капитан не знает, на что подписывается, хочет помочь облегчить состояние друга и огребает от этого друга по самые помидоры (практически в буквальном смысле этого слова).
Вариант 2. Капитан знает и давно предвкушает.
Вариант 3. Капитана не спрашивают.

3. Не забудем про рейтинг.
Несколько технических делателей, ну вы же понимаете, что слеш рассказ без графического описания секс-сцен это какие-то недоразумение, про которое и говорить даже неприлично – рейтинг нам, рейтинг и повыше – вопят читатели и щедро ставят лайки строго в зависимости от наличия сцен и их крутизны.
Итак, при любом выборе варианта, нужно упомянуть:
а) член Спока (большой, длинный, зеленый, с густой смазкой). Аффтору не возбраняется полюбоваться этим орудием любви, нефритовым стержнем (опять же в прямом значении этого слова) вместе с Кирком;
б) бесконечно долгий трах (на грани выживания землянина, потому что пон-фарр это пон-фарр, а не просто секс, понимать надо, если бы не способности к регенерации, полученные Джимом от Хана (все при том же переливании крови) еще разобраться надо - кто бы дальше «Энтерпрайзом» командовал);
в) вулканские узы (после траха, или в процессе – Спок устанавливает брачные узы – ментальную связь с Кирком, который становится тхилой для вулканца – самым близким человеком. И это написал САМ РОДДЕНБЕРИ!!! Не верите? Я тоже не верю, слово-то он употребил, но про секс ничего такого не писал, но кого это ипёт? Вы еще скажите, что ПРОФЕССОР ничего не писал про голубых эльфов… Неважно, в общем кто там и что написал – но ТХИЛА – обязана быть в рассказе, как отче наш! (Рекомендую писать данное слово на вулканском – аутентичней смотрится. В крайнем случае на английском –все ближе к истоку).

Если вдруг, вы принципиально против использования сюжета «пон-фарр у Спока», а слеш написать таки хочется, что ж, это вызывает даже уважение. Это значит, что автор не ищет легких способов, выбирает острый путь, можно сказать, опасный, как военная тропа.
К услугам таких авторов есть иные сюжеты. Например, герои могут попасть в плен к злобным тварям из дальнего космоса и те их накачают пакостной инопланетной ДРЯНЬЮ, от которой у них снесет крышу вместе с трусами и они тут же начнут трахаться. Ну или чуть-чуть попозже – поднявшись на корабль, и помаявшись немного в лазарете (в своих каютах).
Для злых агнстеров – герои попадают в плен и встают перед выбором или один трахнет другого на радость окружающим, или сами окружающие проделают то же самое с ними обоими. Все варианты чудесно комбинируются между собой.

4. А вот и не Мери-Сью!
И вот, наконец, еще один сюжет для самых романишных и влюбленных в трек, тьфу, в его героев, трекки. Нет, это не Мери (Марти) – Сью… что вы! Идея привести на «Энтерпрайз» крутого парнишу, который всех поимеет, даже с учетом Хана и его поклонниц – не канает… Мы про другое - про универсальный ключ, открывающий нежные девичьи сердца и отзывающийся сладкой дрожью предвкушения, позволяющий представить себя любимую на месте такого загадочного Спока, грустного и немного готишного, с такой челочкой, падающей на глаза, или на месте прелестного голубоглазого пухлогубого Джиммика…, о это сюжет, сюжет которому поклоняется прекрасная половина человечество со времен царя Соломона и его Песни…
Сюжет называется «дамский роман».
Два героя (один такой мальчик, такой мальчик, а второй тоже мааальчик, но такая девочка, такая девочка) ах, как они подходят друг другу, и как не понимают, что они пара, что созданы друг для друга Всевышним, и как они страдают от невнимания друг друга, или намеренных обид, как плохо им друг без друга и как мечтают они о родном существе в своем одиночестве стильных энтерпрайзовских кают, и как потом, что-то все же случается (см. предыдущие пункты – как вариант), то, что откроет им глаза, что они осознают, как относятся друг к другу (особо хорошо этот сюжет идет, когда один при смерти на руках у другого, и мысль о потере будущего любовника прямо так прожектором освещает все глубины души), так вот, таки они поймут… (если пишем макси - то событий надо много – ревность, какие-то левые девки или парни, обидки, ссорки, недоразумения в классическом стиле – типа я иду, смотрю, а он целует другую или другого (на самом деле не целует, а делает искусственное дыхание рот в рот) ну и так далее…
Следует обязательно добавить и отношение родителей к процессу (очень актуальная тема для части читателей и писателей) – Сарек не одобряет, Вайнона тем более – где внуков брать и вообще, что от этих родаков можно поиметь окромя нудных речей и неприятностей? Но потом, видя как их дети счастливы, они конечно же меняют свое мнение и понимают, что только так, вместе те смогут покорить просторы Вселенной и спасти друг друга от ее жестоких и подлых ударов. Можно развлечься криминалом, так слегка – для экстриму… драчка там, подозрение в преступлении – ну в общем набор стандартный и давно виденный по телеку (Не, ну а чё? Вон в «Докторе Хаусе» не погнушались подобным ходом – Каддичка идет такая вся готовая отдаться, а Хаус СТОИТ РЯДОМ с проституткой!!! - и две серии разборок гарантированы)… Так что все нормально, законный прием – но в итоге, в итоге – они откроются друг другу - Спок и Кирк я имею в виду, как бы трудно не было, но их вечная и бессмертная любовь победит все, а дальше… они поймут, что нужно немедленно заняться этой самой сладкой-сладкой любовью.

Тут тоже пара советов. В любовной сцене, с хорошим рейтингом помимо члена Спока и вулканских уз (см. выше) должны обязательно быть:
а) влажная тропинка поцелуев – без нее никуда – до самого причинного места партнер обязан протропить эту самую тропинку;
б) минет - иначе никак, а для вулканца (как и для многих малолетних авторш), так и просто откровение;
в) подробное описание приготовлений к анальному сексу, которые включает в себя: упоминание приятно пахнущей смазки, которая разумеется лежит в прикроватной тумбочке или в ванной; пальцев, которые по одному вводятся в то самое тайное местечко, сладкую дырочку (непременно пульсирующую), растягивание оной и т.д.;
г) само проникновение члена одного партнера в анус второго (с подробным описанием ощущений - ессно ему сначала будет больно, но потом накроет волна вожделения, которая смоет все болевые сигналы и вознесет на вершину Эвереста);
д) фрикции (тут допускается сократить и не описывать каждую, но чем больше, тем лучше, маслом кашу не испортить!);
е) финал – непременно совместный оргазм, выплеск и прочие физиологические детали, с истомой, расслабоном и повторением процесса начиная с пункта а).

Так что, друзья мои, не стоит переживать, что все написано до вас, при желании всегда можно внести свежую струю (например, омегаверс) в любой фендом, главное – творческий подход, нестандартность мышления и удачно подобранные порно фильмы.

@темы: Star Trek, мысли вслух, фанфики

---

«Rainbow sails» или сказка про пиратов с нцой

Нет млин, предупреждать надо!
Сижу понимаешь, смотрю себе второй сезон «Черных парусов», душевно так наблюдаю за нелегкой жизнью пиратов и их подруг… и что? В 5 серии главный герой оказывается э…самым натуральным пидорасом. Твою за ногу… Никогда бы не подумала на капитана Флинта, что он оказывается много лет назад был изгнан из Англии за связь с другом… который, впрочем быстро утешился в объятиях другого, а его жена… - того самого любвеобильного друга Флинта (таинственная женщина из глубины острова) оказывается служила лишь прикрытием для связей своего муженька… А весь первый сезон Флинт и эта тетка мило так любили друг друга и ничто не предвещало… Это спрашивается ЗАЧЕМ?
Ну ладно там на острове бегает толпа лесбиянок – добавилась третья к первым двум… Ну козу поимели, понятно, ну ладно нам показали секс втроем и прочие излишества, но зачем же из ГГ ЛНСО делать? Такой брутальный мачо всех рвал как тузик тапки - а оказывается все это время много лет тайно страдал по брошенному в Англии любовнику, которому он ничем не помог… хотя тому и не надо было… Рвал глотки и страдал. Ага… страдалец… Ах, дамы рыдают в платочек. Я плююсь. Я блин смотрю кино про ПИРАТОВ, предысторию книги «Остров сокровищ» или что? Где, спрашивается пиастры и карты? ГДЕ ЗОЛОТО???? КОГДА ЕГО УЖЕ НАЙДУТ И БУДУТ ДЕЛИТЬ??? ЗАКАПЫВАТЬ В ПЕСОК И РИСОВАТЬ КАРТУ??? Сколько можно смотреть на трахающихся лесбиянок? Надоели уже хуже горькой редьки… теперь любуйтесь на целующихся в десна мужиков.
Авторы явно промахнулись с названием. Надо было их порнокиношку назвать «Rainbow sails», тогда хоть культурный шок не получишь, ясно будет про что кино. Кол короче им за порушенные надежды на интересную фильму…
И хоть бы один говорящий попугай…

@темы: впечатления

---

Обновление в Фикотеке Star Treka - www.fanfics.su

В сегодняшнее обновление включены две истории по редкому фендому - Дип Спейс 9. Автор, уже знакомый нам - Кристиания представляет "Цели и методы", где Гал Дукат, префект оккупированного Баджора, приезжает с инспекцией в трудовой лагерь Галитеп. И "Неосторожность" - история отношений гал Дуката и его очередной баджорской наложницы, которые привели к совершенно неожиданным последствиям для всего Альфа-кварданта.

Второй автор Мердик впервые публикуется на нашем ресурсе. Размещаю два фанфика, но у автора есть еще работы на фикбуке, с которыми можно ознакомиться здесь: - www.ficbook.net/authors/47154

Автор очень сильный, предпочитающий драматические истории. И они удаются как нельзя лучше!
«Звездная пыль» - истории о знакомстве Кирка и МакКоя – не все было так просто, как показано в фильме. Если бы не доктор, Академия потеряла бы блестящего кадета, мастерски умеющего влипать в неприятности. Читается залпом, оторваться невозможно. Герои очень узнаваемы. Но обратите внимание, что есть нецензурная лексика, впрочем весьма уместная. Моя оценка 10 из 10.

Скажу еще, что невыразимо приятно отрыть отличный фик и поделиться им с читателями!!!


Вторая работа Мередик «По тонкой корочке первого льда». Возможно, кого-то может шокировать натуралистичность ряда описаний. Но тут как раз тот случай, когда такие вещи служат выражению авторской идеи. Жанр миррор – то есть история из жизни зеркальных двойников наших любимых героев. Рейтинг R – это значит, что история не предназначена для детской аудитории.

Все лежит тут:
www.fanfics.su
Искать можно по обновлениям, либо по именам авторов.
Приятного чтения. Комментарии всегда ожидаемы и приятны

@темы: Star Trek, фанфики

---

Как заставить НЕ ЧИТАТЬ свой фанфик по Star Trek. 10 способов.

Думаете, что каждый автор хочет чтобы его фик прочитали и написали отзыв?
Щас.
В деле отваживания читателей от собственного творения попадаются такие затейники!
И потенциальный читатель (например, в моем лице) сбегает с воплем «чур, меня!» клянясь никогда более не возвращаться в страшное место.

Итак,
Способ номер 1
«Оригинальный» псевдоним/ник.
Например: «В попу раненный лось» или нечто такое «Bbcrksikajatar» или «Не самый главный гоблин», «Волчья шизофрения» - не, а что – загадочно, показывает (по авторской задумке), что автор прикольный чувак с чувством юмора… ну-ну.

Способ номер 2
Мегакроссовер
Нет, оно ясно, что Шерлока с Ребутом не скрестил только ленивый, но есть много и других фендомов. Охватить ВСЕ! Вот наша главная задача:
Например, так: «Доктор Кто, Сапковский Анджей «Ведьмак», Звёздные Войны, Камша Вера «Отблески Этерны», Властелин Колец, Тор, Гарри Поттер, Панкеева Оксана «Хроники странного королевства», Звездный путь: Перезагрузка»
И это не предел, поверьте.

Способ номер 3
Там русский дух! Там Русью пахнет!
Цель фика показать, что автор знаком с русскими стихами-песнями-поговорками-сказками. Типа того «На корабле же Спок зеленый», «В траве сидел вулкашка», «Стартрековское сермяжное» (тут приписочка «Чем бы деточка не тешилась…») «Пластилиновый корабль» (для тупых пояснение «Какая была дата? А может и не дата, Быть может, понедельник, А может, Новый Год. Она была в каноне, А может, не в каноне, А может, это фанфик, Но точно там был Спок.»), «Моя версия детской песни про зелёного кузнечика, сидящего в траве».
Бывает и вовсе незамутненное «Я Джим Колобок, Джим Колобок, Я по коробу скребен, По сусеку метен, На офигенности мешон, Да в крутости пряжон»
Персы: «Иван-царевич, Серый Волк, Баба-Яга, Кащей Бессмертный, бесплотная тень Шерлока, а на сладкое - верный конь Энтерпрайз»
Бррр. Ну неуместно, абсолютно, ей Богу.


Способ номер 4
Мозговой слизняк
Автор сам не знает зачем написал фик. О чем он и вообще, творец не в теме собственного творения.
И в этом честно признался.
«Джеймс Т. Кирк и Освин Освальд. Даже не знаю, это открытый флафф или скрытая драма...»
«Трэш, угар и содомия. Автора не бить. Его покусал бешеный триббл, а у мозгового слизня началась аллергия», «Псевдофилософщина», «Пьеска-бредятинка, пересказ 11-й полнометражки»
Если автор сам говорит, что вышел из его пальцев (не души) полный бред – это даже вызывает уважение, такая самокритичность. Поверю на слово, проверять не буду.

Способ номер 5
Та-та-та-там! Входит Мери-Сью!
Или Марти Сью – ныне именуемые ОЖП или ОМП (оригинальный женский или мужской персонаж) Описание фика будет звучать так: «Разве может быть что - то общее у непобедимого гения и обыкновенной пассажирки Энтерпрайза?»
НЕ МОЖЕТ! – отвечаю я и не читаю
Или вот: «Некая девица сеет смуту на корабле», «Пара-другая драбблов о капитане по имени Джеймс Кирк, девушке по имени Освин Освальд, корабле под названием Энтерпрайз и их совместных приключениях», «Она доверилась ему, а он.... Он поступил с ней, как последняя сволочь во всей вселенной».
Нет! Только не это! Это… ну не то чтобы отстой… но блин, в подавляющем большинстве случаев это отстой и есть – проекция авторских хотелок на бумаге.


Способ номер 6
Ничто не ново под Луной
Написать историю с названием «Первое апреля в Звездном флоте», «Новый год на Энтерпрайзе», «Рождество на мостике».
Тошнит? Ваши трудности. Автор не для вас писал, ему-то еще не надоело. Он такого еще не писал!

Способ номер 7
ФЛАФФ!
Особо засахаренный. Ну прям очень сильно засахаренный флаф-флаф-флаф (подвид «ми-ми-ми»).
Назвать можно так: «Я люблю тебя, Спок!» (Или Кирк, или Паша – в общем кого хочется). Можно сразу признаться, перед читателем: «Флаффный драббл с небольшим уклоном в танцы».
Примечание – это я не про слеш и прочие половые перверсии, которые заслуживают отдельного, и, наверное, даже не юморного разбора.

Способ номер 8
Хто все эти люди?
Загнать в фик туеву хучу народа: «Эльза Роулинг, Алексия, Дин и Сэм Винчестеры, Джейн Льюис, Шерлок Холмс, Грелль Сатклифф, Курт Хаммел, Артур и Моргана Пендрагон, Мерлин, Шнипель Шнаус мл, Амелина Митчелл, Тим Джонсон, Тони Старк, Локи Лафейсон, Кастиэль, Уильям Ти Спирс, Рональд Нокс, Трандуил, команд «Энтерпрайза».
Во-первых вряд ли интересно читать любительское творчество о левых чуваках, про которых ты даже и не слышал, во-вторых – это должно быть большое макси иначе тем более нет необходимости напрягать мозги и запоминать действующих лиц…

Способ номер 9
Птичка обломинго
Для привлечения читателей пишем секс-зазывалку. Типа этого: «Я никогда не видел Ухуру в нижнем белье». «Академия. Кадет Кирк прокрался ночью в столовую, чтобы...»
Вряд ли что-то приличное будет далее. Написать такое – это вывесить белый флаг. Ничего более интересного в фанфике по определению нет и быть не может.

Способ номер 10
Ой, где был я вчера…
Фик посвящен воспоминания о пьяных похождениях.
«Однажды вечером, капитан Джеймс Кирк вернулся из увольнительной не вполне трезвым...», «Ночь в овраге»

Написано по фендому Star Trek, и все разумеется имхо, но, может, кто что добавит? Поржем вместе!

@темы: Star Trek, фанфики

---

Прочитала фанфик «Персиянин»

Нашла тут:
archiveofourown.org/works/3209864
Долго думала писать отзыв или не писать. С одной стороны автора (First_officer) не знаю и допускаю, что он/она смертельно на меня обидится, а также толпа его/ее фанатов прибегут сюда, чтобы сказать, какая я скотина, с другой стороны фигачить отзыв на Анонимный Энт – западло что ли, и матом я не люблю разговаривать… Да и получится, что я боюсь за базар ответить. Нет, не боюсь, просто ругаться тоже не люблю. Это мое мнение, если у вас другое – что ж имеете право. Дорогой автор, не воспринимайте отзыв как личный наезд - это всего лишь мнение о фанфике.
Кроме того фик навел (снова) на все тот же вопрос, который мне не дает покоя – почему и для чего люди пишут то, что пишут. И об этом я бы с удовольствием поболтала.

Выбрала фанфик за объем – люблю макси. Всякие предупреждалки игнорю – бо считаю, что фик следует оценивать как он есть – как литературное произведение, от начала и до конца, с анализом героев, сюжета, имеющихся конфликтов, моралью (ха) и заложенным смыслом (еще одно ха), а не как особый текст, предназначенный для какой-то одной группы граждан, сугубо для внутреннего употребления и не доступный пониманию не посвященных. Те же публикации «Русича» взять – сколько прекрасных и ужасных романов там было? Нельзя не сравнить «Ишмаэля», к примеру, с «Треугольником» или «Черным огнем» (не к ночи будь он помянут…)
Так что, кому на нравится мой подход к делу и мои критерии - можете дальше не читать. В конце-концов у нас как бы свободная страна. Пока.


Итак, новый фанфик. Может он и не новый, но с творчеством данного автора, как я уже упомянула, я не была ранее знакома, просто слышала, что есть такой автор и, как выяснилось по обновлению на указанном выше архиве, весьма плодовитый. Что плюс, так как если понравится один фик, вполне возможно понравятся и другие. Макси – это значит, что автору есть, что сказать читателю. Это значит, что на написание потрачено время и душевные силы, и немалые. Это значит, что автор вовлечен в мир очень сильно, ему мало маленькой виньеточки, следовательно можно ожидать интересной, вдумчивой работы.
Жанр тоже оказался весьма интересен, хотя лично для меня далеко не нов. Герои – оказываются воплощенными в совершенно других людей, в другом месте и времени. Есть такой у фикрайтеров прием. И весьма неплохой. Сразу вспомнились «Анналы» (по фендому «Доктор Хаус» - изумительной силы фик, где герои были перенесены во времена Древнего Рима, и все описано крайне правдоподобно, и интересно… имхо автор там зря по просьбам страждущих дописал последнюю часть, но в целом фик отличный). Я к тому, что такого типа фанфики периодически попадаются, и, как правило, они именно что макси, так как воссоздать иной мир это много сложнее, чем описать очередной вояж на очередную планету, с очередным пленом и пон – фарром.
Да, да… блин опять. С другой стороны, если автор хорош - он и из этого набившего оскомину сюжета может сделать конфетку.
Начало реально порадовало: и описанием древнего мира, видно, что не с потолка писано, изучены источники, автор в теме, что меня как читателя неимоверно радует и вызывает уважение, характеры в целом схожи – Спок загадочен и крут, Джим дерзит, несмотря на, МакКой заботится и врачует…
В конце для особо пытливых читателей дана историческая справка к событиям.
И на фоне всего этого великолепия развивается самый убогий сюжет какой только может быть в фанфике про Звездный путь.
Джим – пленный солдат. Он попадает в рабство к Споку, который как раз переживает оный пон-фарр. Разумеется, Джима насилуют извращенным способом много раз, потом пон-фарр проходит, Спок показывает свою лучшую часть, Джим смиряется, и даже проникается некой симпатией, но потом при удобном случае сбегает (что вполне объяснимо), а в финале ну, разумеется, они соединяются и любят друг друга нежно и страстно. Надеюсь я ничего не перепутала, потому что после 2/3 фика дальше читала не слишком внимательно, так как стало ясно куда кривая вывезет…

Ага. И про рабство и про пон-фарр уже читано-перечитано столько… что новизна этого момента, увы, не трогает. Зато возникают вопросы – для чего автор, живописуя изнасилование (понятно кого кем) так преувеличивает сексуальную мощь вулканца? Ну не может такого быть в принципе, чтобы они зверели на несколько дней и занимались только этим и с такой силой. Аманда, однако, вполне в адеквате была, да и доктор Флокс после контакта с Т-Пол (если он таки был , и Трип – никто не помер, и никаких таких особых кошмаров не наблюдалось. Да быть в природе такого не может чтобы самец, оплодотворяя самку ее же бы и изнахратил нахрен… Даже если он инопланетянин. Зачем такое отступление от канона, граждане? Я не понимаю в упор этого авторского приема. Джима насилуют несколько дней подряд, МакКой вливает в него опий, предыдущий партнер (и кажется не один) Спока уже отдали Богу душу, так как они слишком слабы для Спока и прочее и прочее.
Это разрушает веру в происходящее, поскольку мы-то знаем, что все было не так . А если так, то какое отношение этот «Спок» имеет к Споку из Star Trek? Правильный ответ – никакого.
То есть мы читаем уже не фанфик, а ориджинал. А к ориджиналу и претензии другие. Тут уже нет речи о соответствии канону, зато есть вопросы к психологии персов и мотивировкам их действий. А с этим, в данном фанфике большие проблемы. И, несмотря на то, что фанфик написан отличным языком, и читается приятно – итоговый финал вызывает недоумение:
«Очнулся Джен в знакомых руках, они держали его так крепко, будто он был иллюзией, способной рассыпаться в темноте. Морщась от боли, элеец прижался теснее. Вслушиваясь в чужой жар в своей крови, он постарался представить этот огонь руслом реки и направить его стихийное пламя. Раз за разом вычерчивая в мозгу удаляющийся прибой моря, в которое вливался огонь и остывал, Джен четко следовал наставлениям Максуда.
Если ты действительно его тхай’ла – ты обуздаешь безумие.
Он не помнил, сколько раз рисовал эту аидову реку, пока его тело послушно прогибалось, стремясь доставить наслаждение тому, кто считал его своим по праву»…
Не обошлось и без некоторых банальностей типа «чтобы обрести что-то, надо что-то потерять»…
Пока все начиналось - я верила, когда Джим умолял Спока остановиться - тоже верила (и это было сильно описано) но финал... - не верю.

Пока читала, вспоминала, что не так давно я читала что-то совсем похожее на это, другого тоже плодовитого автора. История была намного короче – там Спок купил себе Джима-раба (на Орионе) так как у него опять же пон-фарр, и никто его не вдохновляет - «его Безумию» понравился только Джим. Попутно автор расфигачил Землю, чтобы обоснуй был обоснуестей. В другом фике опять же Спок в пон-фарре захватил корабль, где выстроил всех пленных вряд и практически обнюхал (пардон, обмайндмелдил) каждого, прежде чем остановить свой выбор на ментально совместимом с ним капитане…
Ну да ладно, как говорится, в литературе сюжетов-то раз два и обчелся… но почему именно этот и именно с такими последствиями? Почему авторы с такой маниакальной упоротостью насилуют капитана, обрекая на нечеловеческие пытки, почему Спок должен находиться именно в состоянии пон-фарра и почему после всего этого – Джим проникается пониманием и состраданием к насильнику и даже теплыми и нежными чуйствами? ЧТО ЗА ФИГНЯ???!!! Как может разумное существо возлюбить того, кто его тупо насиловал? Что это за психологический выверт-то? Логическим выходом из этой ситуации было бы описание переживания травмы – это понятно. Желание мести и ее опустошающей воздействие – тоже понятно, еще там при желании можно найти пару психологически обоснованных тропинок – но почему авторы упорно выбирают в последствия насилия – любовь? Просто не понимаю.
Долго думала об этом… как объяснение мотивов поведения – авторы иногда вводят подсознательное желание насилия (кстати в Персиянине этого и близко нет). Синдром заложников? Тоже можно понять, и было бы интересно проанализировать, но вот так на ровном месте – он меня поимел, и я его полюбил, так как всегда хотел, чтобы меня поимели?

А может быть это вылезает наружу подспудное бабское желание (а то, что 99% авторов данного жанра принадлежат женскому полу не для кого не секрет) снять с себя ответственность за происходящее? За свои собственные желания? В глубине души (на самом деле) она (в данном случае он) хочет секса, а на словах нет, и когда все случается и как бы против воли то барьер снимается и получается, что можно далее предаваться сексуальным радостям без каких-либо ограничений. А что, я ничего, я тут как бы не при делах – меня силой взяли…
Мерзко как-то… неужели это правда? Но ведь есть какая-то причина, побуждающая авторов и вполне хороших авторов строчить и строчить одно и тоже разными словами…
А вы что думаете по этому поводу?

@темы: Star Trek, рецензии, фанфики, впечатления

---

Обновление в Фикотеке Star Treka

Два новых и довольно больших фанфика!

"На грани"
Автор Руди Джозеф
Перевод – Серебряный Ветер
Это бумажная книга, изданная по Ребуту. О первых днях и месяцах в Академии кадета Джеймса Ти Кирка и его друзей. Начинается все с того, что погибает 15 летний мальчик - кадет. Что стоит за его смертью? Несчастный случай или чей-то злой умысел? Администрация Академии проводит расследование, ну а Кирк и МакКой ведут свое параллельное следствие.
Детективная составляющая может показаться немного наивной, но эта книга предназначена для юношеской аудитории. Зато там много подробностей о студенческих буднях, взаимоотношениях, размышлений – стоит ли тут учиться, что это может дать, чего лишить и т.д. Также описано и весьма реалистично знакомство Спока и Ухуры.

(Текст существенно отредактирован, по сравнению с тем, что был выложен дняве и на фикбуке. Так что если кто ждал чтобы почитать все в одном флаконе - сейчас самое время )

"Дыба"
Повесть написана в 1977 году.
К сожалению, автор перевода неизвестен. Если таковой обнаружится – то сообщите, с удовольствием добавим информацию. История грустная – о сплетнях, предубеждении и прочих нехороших вещах, которые способны разрушить замечательную дружбу.

Найти легко -
сайт: www.fanfics.su

Раздел ВСЕ ФИКИ и в правом нижнем углу нажать на "Последние добавленные".
Можно также искать по имени автора/переводчика, названию

Приятного чтения.

@темы: Star Trek, фанфики

---

Руди Джозеф "На грани". Глава 28. Завершение

Вот и последняя глава. Всем спасибо кто читал.

МакКой провел сканером от медицинского трикодера над голенью Кирка.
– Никаких сомнений, – сказал он, – перелом и хороший.
Джим вытянул ногу, кожа коснулась шероховатой поверхность диагностического стола и Кирк вздрогнул от боли.
– Да, я так и думал. – Можешь вылечить?
– Все может быть… – МакКой направился к столу, взял оттуда костный регенератор.
– Не расскажешь мне, как это все мои проблемы так быстро закончились?
Кирк пожал плечами.
– Я слышал о налете на некую клинику прошлой ночью. Почему ты спрашиваешь меня?
МакКой взглянул на друга, скептически прищурив глаза. Он водил костным регенератором над лодыжкой Кирка, исцеляя перелом.
– Просто думаю, что как-то это все случилось подозрительно быстро.
Легкое покалывание в ноге вот и все, что чувствовал Кирк, пока его кости срастались вместе. И ничего более, никакой боли, неудобства или дискомфорта. В течение нескольких секунд перелом был залечен. Все стало так, словно он никогда и не причинял себе вред. Он встал на ноги, чтобы проверить лодыжку. Все было супер!
– Я ничего не делал, если ты на что-то намекаешь, – сказал Джим.
И это было правдой. Он не участвовал в рейде на клинику, который был совершенно неожиданным и не запланированным. Когда он был там, все, что он успел сделать, это защитить Линн и сохранить в тайне имена других кадетов, поведшихся по глупости на предложение врача.
И это последнее, не сильно-то его устраивало. Он вступил в организацию, которая требовала от людей полной отдачи сил, быть лучшим, отказывая им в службе, если они не справлялись и наказывая их за то, что они делали все, что могли, чтобы достичь этой недостижимой цели.
Он слышал, что нескольких кадетов собираются отчислить, потому что они использовали какие-то дополнительные средства, чтобы получить возможность вступить в Звездный флот, хотя по медицинским показателям не годились. И офицеры тоже. И им следовало уйти, поскольку здоровью их все же был причинен вред. Возможно их уход зависел от степени вмешательства доктора Шеффера в их тела, для того чтобы они могли вступить в Звездный флот. Но Джим ничего не слышал о тех кадетах, чьи файлы он уничтожил.
– Ну, делал ты что-то или не делал, – сказал МакКой, откладывая прибор в сторону, – в любом случае спасибо.
– Да не за что меня благодарить, – сказал Кирк, наблюдая, как МакКой вносит запись о переломе в его личный файл. Постоянная запись. Теперь это казалось смешным, учитывая то, через что он прошел.
Они обсудили планы насчет ужина сегодня вечером, и Кирк отправился из медицинского центра Академии полностью здоровым – без хромоты и даже остатков боли. Забавно, но перелом причинил ему намного меньше проблем, чем его растяжение. Он мог расценить это как урок на тему, что не стоит пренебрегать медицинским обслуживанием в следующий раз. Но до следующего раза, еще дожить надо. И он уже получил достаточно уроков за прошедшие двадцать четыре часа!
Двадцать четыре часа?
Это всего лишь прошлой ночью он сверзился с моста Золотые ворота?
Жизнь продолжала кипеть в Академии Звездного флота. Кипение это Джима не напрягало, если бы не то, что он так и не видел Линн с прошлой ночи. Но где-то она была. Была и избегала его звонков, когда он пытался связаться с ней по комму. Игнорировала его. Это было совершенно ясно. Но почему?
Кирк проскочил мимо столовой и направился прямо к ней в комнату. Наверняка, если уж она решила держаться от него подальше, – есть она будет там.
Он оказался прав.
– Что тебе тут надо? – спросила она Джима, увидев его в дверях.
Он вошел в комнату, до того, как она могла бы выставить его вон, спрашивая себя – зачем же ей это делать?
– И тебе здравствуй.
– Извини, – сказала она. – Паршивое утро.
– Ты слышала насчет клиники, которую вчера поставили на уши?
– Почему ты думаешь, я сказала насчет плохого утра?
Кирк попытался обнять ее, но Линн увернулась.
– Они ничего не найдут на тебя. Я уничтожил все файлы.
– Все файлы?
– Абсолютно уверен.
Линн не выглядела убежденной.
– А что насчет Шеффера? Ты уничтожил и его память обо мне?
Это было, конечно, не в его власти.
Но она не должна возлагать на него ответственность за возможные действия врача. Кирк сделал что смог. Он уничтожил ее файл, вместе с файлами других кадетов.
– Поговаривают, что он не дал показания, – сказал Кирк. – МакКой об этом слышал.
– Ну и что? – спросила она. – Посмотрим, как долго это продлится. Но все равно все пропало, клиника больше никогда не откроется.
– Что-то я не догоняю, – сказал Кирк. – Ты же уже сделала операцию. Какая теперь разница, откроется клиника или нет?
– Не думаю, что они хотели для нас плохого, – сказала Линн.
– Шеффер запарил тебе мозги! Заставил тебя почувствовать, что тебе нужно было это сделать.
– Нет, он этого не делал.
– Слушай, Моника. Я знаю, что ты думаешь, что это был правильный поступок, но это не так. Тебе нет нужды менять себя, чтобы добиться успеха здесь! Ты хороша сама по себе! Ты должна прекратить позволять этому месту дурить твою голову!
– Академия Звездного флота не дурит мне голову.
– Она заставила тебя засомневаться в себе, да так, что ты пошла в эту чертову больничку.
– Нет, это не так, – сказала Моника.
– Слушай, я понимаю тебя, – сказал Джим. – Но ты ни в чем не виновата. Это Гриффин не должен был отправлять тебя…
– Гриффин не отправлял меня никуда, – сказала она. – Я узнала о клинике еще до того, как появилась здесь. Я получила генную терапию до поступления.
– Да ну?
– Я разузнала насчет этой клиники в мой первый визит в Академию, – сказала Линн. – Год назад. Я разговаривала с кадетом, который мне тут все показывал. Я рассказала ему, что боюсь, что я не соответствую. И что я пойду на все лишь бы сюда попасть. Он сказал что-то странное, насчет того, что знает как я себя чувствую. Хорошо, нет, не так, важно не то, что он сказал, а как сказал. Я надавила на него, когда мы были вдалеке от группы. Он и рассказал мне о клинике. Я пошла туда сразу же, как смогла.
Шеффер только начинал генную терапию. Я была одной из первых, кто на нее согласился. Небольшие улучшения для начала. Немного больше силы, немного больше выносливости. Я посещала его несколько раз в последующие месяцы. Ничего крутого. До конца недели, на которой мы проходили курс на выживание. Я попросила его увеличить интенсивность лечения. Я делала это для себя, добровольно. И я знала на что иду. Я не спятила.
– Но…
– Нет, – сказала она ледяным тоном. – Не пытайся убедить меня, что я не права. Не пытайся быть героем. Я не какая-нибудь барышня, мне не нужно снисхождение. Мы просто видим это по-разному.
– Моника, я думаю, ты должна понять…
– И мне точно не нужна психотерапия в твоем исполнении. И ты мог бы быть немного более снисходительным.
Джим должен был предложить новые аргументы, чтобы убедить ее в том, что она ошибается, но вообще-то он хотел предложить ей и впрямь посетить психотерапевта. Ей явно нужно было с кем-то поговорить. С тем, кто лучше, чем он сможет дать ей понять, что она ошибается, желая изменить себя. Но не мог же он ее силком отвести к врачу. Не мог заставить ее принять помощь.
– У нас просто разные точки зрения на это, – повторила Линн. – Возможно слишком разные.
– Что это значит?
Она протянула ему руку в формальном жесте прощания.
– Была рада познакомиться с тобой, Джеймс Ти Кирк.
Джим остолбенел. Его редко вот так прокидывали.
– Что? Но почему?
– Потому, что я не хочу проводить все мое время здесь в ожидании того, что ты… или когда ты сдашь меня.
– Я никогда бы…
– Не намеренно, – прервала она Джима. – Ты не стукач, я знаю. Но есть вещи, которые происходят сами по себе. Ты можешь ныть насчет правил и инструкций, искать мелкие обходные пути, уверена, иногда ты можешь даже прямо нарушить устав. Но ты хороший парень. Этакий рыцарь на белом коне, кто спасает прекрасную даму. Даже если она об этом и не просит. Но ты никогда не пересечешь линию. И это значит, что ты именно тот человек, который должен быть здесь.
– И ты тоже! – уверенно сказал Джим.
– Знаю, – сказала она. – Но все иначе. Я хотела изменить себя, чтобы соответствовать Академии, а ты собираешься изменить Академию, чтобы она соответствовала тебе.
– Это доктор Шеффер дал тебе вместе с генной терапией такую мудрость?
– Ты славный, – сказала она. – У нас все было хорошо, но ты же уже все понял?
Она направилась к двери, открыла ее, намекая на то, что Джиму пора уходить.
– Было весело. Увидимся на кампусе.
Против этого возразить было нечего. Кирк видел решимость в ее глазах. Неважно, как мало смысла было в ее действиях, она все решила для себя и он не смог бы ее переубедить. Может быть, когда-нибудь она поймет, что ошибается, но явно не сегодня.
– До свидания, – сказал Кирк и вышел в холл.
Не было нужды в драматических прощаниях со слезами на глазах, да они будут и дальше учиться вместе, но будут далеки друг от друга, живя каждый своей жизнью.
Это финал.
Когда он дошел до своей комнаты, то понял, что Линн была права в одной вещи. Он не хотел, чтобы Академия Звездного флота изменила его. Да, да, именно его – пока еще плебея Джима Кирка. Ни за что. Он достаточно силен и умен для этой Академии и намеревался сделать все, чтобы и Академия Звездного флота об этом узнала.
И да, он еще собирался стать первым на курсе.

Конец.

@темы: Star Trek, фанфики

---

Руди Джозеф "На грани". Глава 27. Обзорная площадка

Ухура удивилась тому, что проснулась, так как она думала, что она вообще не спала. Зачистка клиники оказалась не такой интересной, как ей представлялось, тем более, что она была в квартале от здания где все происходило. Ей не удалось переспорить Спока, который не хотел, чтобы она принимала участие в событиях. Все это научило ее кое-чему. Иногда лучше не высовываться из ряда своих однокурсников.
Все, кто работал в клинике, давали подробные показания о том, что они делали.
Капитан Вард отправилась допрашивать врача. Спок должен был оставаться в клинике с полицией, проконтролировать обыск и найти новые улики.
Так что как не жаль, но Ухуре пришлось возвращаться в собственную жизнь.
Когда она зашла в свою комнату, соседки там не обнаружила. Хоть и была глубокая ночь, ее это не удивило. Девушка попыталась заснуть, но любопытство мешало ей расслабиться и заснуть. Так много безответных вопросов. Она не ждала, конечно, что Спок позвонит ей посреди ночи, когда закончит расследование, но все-таки надеялась.
На рассвете стало ясно, что ее перегруженный мозг не позволяет получить полноценный отдых. Тогда она встала, плотно позавтракала в столовой и направилась на обзорную площадку учить уроки. Да, конечно, никаких других причин идти именно на обзорку у нее не было.
Она занималась уже час, когда в помещение вошел Спок .
– Я так и думал, что найду вас здесь, – сказал он.
В ту же секунду ее подкинуло на ноги.
– Коммандер Спок! Расскажите же мне все!
Спок быстро пробежался по тем событиям, которые она пропустила, с тех пор как прошлой ночью он ее отправил в общежитие. Рассказал об относительно легком захвате клиники службой безопасности, о таинственном получении капитаном Вард информации меньше чем за минуту, когда он ее обнаружил сам. О том, что нашлись только два файла и ничего больше.
Сообщил, что доктор Шеффер признал эти два случая, но отказался сообщить, что-либо еще. Спок был лаконичен, так как и ожидала Ухура, предоставляя ей кусочки информации, складывающиеся в цельную картину, но ей хотелось большего.
– И все? – спросила Ухура. – После всего этого, все что у вас есть – только два файла? Ничего больше?
– Доктор Гриффин сообщил имена кадетов и офицеров кому они изменили медицинский статус о допущении на работу в космосе. Он настаивает, что ничего не знал о тех кадетах, с которыми доктор Шеффер проводил более радикальные эксперименты. С показаниями доктора Гриффина к уголовной ответственности будет привлечен хирург клиники, кто делал операции.
– Очень много кадетов участвовали в секретных экспериментах, – сказала Ухура. – Нужно чтобы он больше никому не смог причинить вред.
– Доктор Шеффер проведет в тюрьме некоторое время. И оба доктора будут лишены медицинских лицензий. Гриффина уволят из Звездного флота с позором. Никто из них не совершит больше ничего подобного. Федерация об этом позаботится.
– Этого не достаточно, – сказала Ухура.
– Боюсь, я не понимаю человеческую зацикленность на идее наказания, – сказал Спок. – Да, к тому же оба будут вынуждены пройти реабилитацию.
Ухура подумала о том, что ничто из этого не вернет Джексона назад. Многообещающего кадета. Возможно друга.
– Этого недостаточно, – повторила она.
Спок собрался было ответить, но остановился, когда поймал взгляд Ухуры. Странно, но ему показалось, что он видит ее как будто в первый раз. Словно действительно обратил внимание на нее. Он кивнул ей, но ничего не сказал.
Ухура оценила, что он не превратил ее замечание в дискуссию по философии. Понял он или нет глубину ее чувств насчет всего этого неизвестно, но он выразил уважение к ее эмоциям. Этот вулканец был совсем другим, не таким, как все представители его расы, о холоде и неэмоциональности которой Ухура слышала на протяжении многих лет.
Они оба прикрыли глаза на несколько секунд, постояли в молчании, и тут Ухура поняла, что у вулканца есть еще кое-что за душой.
– Выкладывайте, – сказала она.
– Я не понимаю вопрос, – ответил Спок. – Я сообщил вам все необходимые сведения.
Как она ни пыталась сдержаться, но ее улыбка все-таки появилась.
– Я вижу на вашем лице беспокойство.
– Я уверяю вас…
– … что меня ничего не беспокоит, – закончила за него фразу Ухура. – Но что-то в вашей голове есть еще.
Теперь лицо Спока отражало недоумение. Возможно, из-за того, что никто ранее не смог прочитать вулканские эмоции, (о, да, это были эмоции) по лицу вулканца.
– Кто-то отправил из кабинета Шеффера файл кадета Джексона капитану Вард, – сказал Спок. – Она думает, что этот факт может быть использован как рычаг давления на нее, с тем, чтобы прекратилось дальнейшее расследование деятельности клиники.
– Особенно учитывая то, что крайне мало людей вне стен Академии знали, что капитан Вард ведет расследование, – добавила Ухура.
– Эта мысль также приходила мне в голову.
– Определенно, это тайна, – сказала Ухура. – Но тайна для другого дня. Сегодня следует праздновать!
– Я также не совсем понимаю человеческую потребность в отмечании успеха, – сказал Спок.
И снова Ухуре показалось, что он близок к улыбке как никогда, но он так и не улыбнулся.
– Мы поймали плохих парней. Окей, они получат легкое наказание, но все-таки их накажут. Также важно, что отметка об этом событии войдет в наши личные записи. И это хорошо. А значит, есть что отпраздновать.
– Понятно, – сказал Спок. – К сожалению, если я не ошибаюсь, нам обоим нужно быть на занятиях через полчаса.
– Да, но до занятий вполне можно немного отдохнуть.
Ухура повернулась к панорамному окну.
– Знаете, в этом месте действительно прекрасный вид, который замечаешь, чуть оторвавшись от учебы.
– Это, так, – согласился Спок.
Они оба смотрели на зарождающийся новый день, на то, как свет встающего солнца скользит по заливу Сан-Франциско. Пожалуй, это было первое такое тихое и спокойное утро, с тех пор как Ухура начала учиться. И ей было приятно разделить это утро со Споком.
Конечно, она не отказывалась от мысли разгадать неизведанные тайны. Она повернулась к Споку, даря ему игривую улыбку.
– Что ж, когда-нибудь, я узнаю ваше вулканское имя.

@темы: Star Trek, фанфики

---

Иван Ефремов "Час Быка"

Хотела спокойно книжку в своем ЖЖ обсудить, приплелся какой то украиноозабоченный товарисч и начал учить жизни, ну что блин за люди...
Ладно, тут повешу, это пост про книгу как бы, а не про Россию с Украиной.

Проверила по своем ЖЖ не писала ли раньше про эту книгу. Поскольку, разумеется, я читала ее раньше и не один раз. А теперь вот прослушала аудиокнигу. Удивительная вещь. Удивительное впечатление и три раза удивительно то, как меняется восприятие с возрастом… Первый раз я ее читала в школе. Удачно сложилось, была у нас знакомая в библиотеке, которая могла «доставать» хорошие книги…
Да, да, это вам не тут. Качнул и читай, или зашел в магазин и выбрал издание… или заказал. Хороших книг не было катастрофически, фантастики не было тем более. Ну в общем читала в школе – впечатлений море, именно в том ключе – какие земляне молодцы, как все здорово будет там, в будущем, и как все плохо у китайцев… (это так мне было сказано, что сатира направлена на…) Мысль о том, что описан не только Китай, с его «муравьиным лже-социализмом», но и любой другой тоталитарный строй в голову не заползала по известной причине, идеологи Советского Союза работали на совесть, все школьники пребывали в святой уверенности, что им неимоверно повезло и они живут в лучшей стране на планете….
Ну что вы хотите?
В 1992 году, когда мне предложили вступить в КПРФ я на голубом глазу, искренне и от всей души отказалась, поскольку не считала себя достойной…
Ага, ну ладно, после 1992 года был 1996 и все последующее и выяснилось много того, что полностью изменило мое личное восприятие мира, дав такую прививку и ненависть к любой попытке «промыть мозг», что я даже как то благодарна за это. Это здорово когда можно сохранить самостоятельность мышления и не биться в пароксизме щастья при определенных словах.
Однако про книгу. Из того первого чтения, помимо восхищения миром будущего, я вынесла еще две мысли – о нелепости наблюдения («боления») за спортивными соревнованиями вместо личного занятия физкультурой и ужас от слов «олигархический капитализм» - самый пакостный строй, лишающий человека возможности на счастье, развитие, обрекающий его в ту самую бездну инферно – без шансов, без надежды на лучшее будущее, без возможности что либо изменить…
Второй раз читала где-то в 2000 году – главная мысль была – почему то мне скучно читать… Все так понятно, просто, и все равно ЭТО не про НАС, все устарело, изменились условия, актуальность не та…

… Если же случалась большая беда - телепередачи показывали иногда катастрофы с повозками или летательными аппаратами, - то немедленно собиралась толпа. Люди окружали пострадавших и молча стояли, наблюдая с жадным любопытством, как одетые в жёлтое мужчины, очевидно врачи и спасатели, помогли раненым... То, что люди бежали не для помощи, а только посмотреть, больше всего удивляло землян...

… Это люди, с которыми можно сделать все, что угодно! Ограбить, отнять жен и возлюбленных, выгнать из удобных домов. Надо только применить старый, как наш и земной мир, прием – восхвалять их. Кричите им, что они велики, прекрасны, храбры и умны, и они позволят вам все. Но попробуйте назвать их тем, что они есть на самом деле: невеждами, глупцами, тупыми и беспомощными ублюдками, и рев негодования заглушит любое разумное обращение к ним

… Когда объявляют себя единственно — и во всех случаях — правым, это автоматически влечет за собой истребление всех открыто инакомыслящих, то есть наиболее интеллигентной части народа.

… И чем выше, чище, благороднее человек, тем большая мера страдания будет ему отпущена «щедрой» природой и общественным бытием.

А сейчас… какое-то другое ощущение от книги. Новое. Во-первых, теперь мне ясно, почему земляне вызывали такую ненависть к себе. Раньше казалось – ну как же они (тормансиане) не видят, что им хотят помочь? Теперь-то понятна реакция власть предержащих, да и прочих «обычных». Понятно. Земляне будущего пришли как носители высшей истины и говорили все время лишь о том, как тут все плохо и как у них все хорошо. Местами с пренебрежением, местами высмеивая местные обычаи, да они не хотели выглядеть высокомерными, но это было неизбежно… Да, оно так и есть, их мир лучше объективно, но могли ли понять эту объективность тормансиане? Не знаю... Далеко не каждый способен на такую самокритичность.
Нужно ли было вообще что-то менять? Тут как раз ответ – скорее да, чем нет, потому что и закончилось все хорошо и действительно власть что там показана – ужасна и безнравственна, хотя разумеется в глазах народа она законная и уважаемая. (К вопросу о Майдане и его легитимности…)
Да, странно все это, какой-то ворох мыслей поднялся, и еще не улегся обратно. Единственное, что хочется сказать – жаль, что эту книгу не проходят в школе. Право – она намного полезней многих прочих вещей, обязательных для развития. Хотя поймут ли ее смыл современные подростки? Читают ли такое? Интересно было бы узнать.
Да, много мыслей – что лучше жить без надежды или разувериться в своих надеждах? Я не знаю… И очень грустное ощущение осталось. И гибель половины экипажа, хотя и не бессмысленная, раз в конечном итоге все изменилось. Но как же жаль… людей отдавших свои прекрасные жизни за свободу скотов…

Интересно бы обсудить, с теми кто читал это, и кому это до сих пор интересно.

@темы: за жисть, рецензии

---

Руди Джозеф "На грани". Глава 26. Под прикрытием

Кирк лежал на смотровом столе, когда доктор Шеффер вернулся. И выглядел так, словно он и не двигался с места.
– Кадет, – сказал доктор торжественным тоном. Кирку не надо было слушать дальше. Дело не выгорело.
– Я понимаю вашу озабоченность и желания, – сказал доктор, – но сейчас не лучшее время для подобного разговора. Мне нужно проконсультироваться с моим партнером, который, к сожалению, в настоящий момент недоступен. До того, как я не смогу полностью изучить ваше состояние, я вам выпишу витамины, которые при регулярном приеме помогут вам поддержать силы во время тренировок.
Кирк готов был рассмеяться доктору в лицо, если бы это не нарушило бы его легенду «под прикрытием». Регулярные витаминки – это не та помощь, которую искали кадеты в этой больничке!
Но нужно было играть свою роль дальше.
– Но мне на самом деле нужно это. Я думал, что вы мне поможете. Вы должны мне помочь!
Доктор Шеффер уже собрался уходить.
– Витамины вам помогут, уверен в этом. Это лучшее, что я могу для вас сделать в настоящий момент. У меня есть информация как с вами связаться. Даю вам слово, что я свяжусь с вами, кадет Семюэль.
– Спасибо.
Доктор Шеффер явно ждал, что Кирк уберется, наконец, со смотрового стола. Но тот знал, что если он выйдет в зал приема, то миссию можно считать проваленной.
– Вы может мне дать пару минут? – спросил он. – Я хочу подождать здесь и уйти, когда никто меня не увидит, – Джим вновь изобразил смущение.
– Конечно, – сказал доктор. – Но я должен уйти. Меня ждут другие пациенты.
– Хорошо, – сказал Кирк.
Он не поднимал головы с подушки, пока не услышал, что дверь за доктором снова закрылась.
Затем спрыгнул со стола и прижался к стене вне зоны действия дверного сенсора. Он не хотел, чтобы дверь открылась тогда, когда доктор был еще в холле. Досчитав до тридцати Кирк подошел к сенсору и дверь открылась.
Холл был пуст.
С левой стороны была комната ожидания, справа – другие смотровые комнаты и, как он надеялся, личный кабинет доктора. Кирк прошел через холл и направился в том направлении, где, как он думал, возможно найти кое-какие ответы.
Все двери, мимо которых он проходил были под стать той смотровой, в которой он был. Джим шел вперед быстро, не пытаясь открыть ни какую. Он искал дверь с виду другую, чем те, что вели в обычные смотровые. Если он такую не найдет, когда дойдет до конца холла, и он займется систематическим осмотром того, что есть. Конечно, ему не хотелось вломиться в какую-нибудь комнату, когда в ней идет прием. Учитывая, что он видел совершенно обычных людей в комнате ожидания, было бы не слишком хорошо вторгаться в такой личный момент, как осмотр у врача.
Проблема разрешилась сама собой, когда последняя дверь в холле оказалась иной, чем те, мимо которых он проскочил.
– Это то самое место!
Дверей подобной этой Кирк видел не так много. Из настоящего дерева. Возможно грецкий орех. Темно-коричневого цвета и выглядит крайне солидно. Он положил руку на латунную ручку. Хорошо, что у него был некоторый опыт с такими дверями. Некоторые его друзья даже и не знали бы как ее открыть. Дверные ручки вышли из моды задолго до того, как родились родители Кирка.
Ответы, которые ему были нужны, находились за дверью. Он глубоко вздохнул, повернул ручку и толкнул дверь.
Заперто.
И снова это не было слишком сложной преградой для Джима. Его отчим тащился от антиквариата. Дверь в его личную комнату также имела дверную ручку и замок.
Разумеется, здесь замок был другой, но не настолько сложный, чтобы Кирк не мог бы попытаться его вскрыть. Он делал это раньше, чтобы проникнуть в кабинет отчима. Там не было ничего интересного, но Джиму доставляло удовольствие сама возможность пробраться туда, куда вход был запрещен. Он надеялся справиться и здесь.
Все что ему нужно – это правильный инструмент.
Джим резвой рысью понесся через холл обратно, в смотровую, где он уже был. Медсестра как раз перед тем как ему появиться в этой комнате, вышла из нее в холл и закрыла дверь. Ему повезло, что она его не видела. Повезло и в том, что медсестра с рецепшена еще его не искала.
Но возможно у него было всего несколько минут. Лучше не тянуть.
Быстрый обыск кабинета дал Кирку несколько подходящих инструментов для взлома.
Первым ему попалось металлическое устройство, размером со старый добрый карандаш. Он нажал кнопку и три крошечных лазера в форме пирамидки выдвинулись из конца карандаша. Не совсем то, что надо.
Он поискал еще и обнаружил другое устройство, тоже тонкую трубку, но с маленьким крючком на конце. Джим содрогнулся, представив какие медицинские манипуляции можно сделать с помощью этой, этого… но для его целей это было идеально.
С инструментом в руках Кирк подошел к двери и прислушался: тихо ли в холле?
Горизонт был чист, он позволил датчику двери сработать и вышел в коридор. Удача его не покинула. В этот раз он добежал до кабинета Шеффера вообще за секунды, подскочил к запертой двери, вставил в нее металлический стержень и принялся за работу. Это оказалось сложнее, чем одолеть дверь комнаты отчима. Но кое-какой опыт у него был с другими закрытыми дверями. Кирк старался изо всех сил и через две минуты он услышал щелчок, что означало успех.
Он повернул ручку и замок открылся. Задержав дыхание, он толкнул дверь вовнутрь.
Удача не должна была его покинуть! Было бы обидно преодолеть все препятствия и вломиться в какую-нибудь глупую кладовку.
На движение открывающейся двери среагировали сенсоры, включился свет. Да, это был личный кабинет врача, как он и предполагал. А еще это вернуло его назад во времени. Отчим Джима умер бы, если бы увидел это место. Комната выглядела так, словно ее турболифтом доставили прямиком из прошлого. Ее наполняла антикварная мебель, включая старинный стол из красного дерева. Кожаные корешки книг на полках. Картины украшают стены. И что-то совершенно неожиданное стояло на столе.
Джим прошелся, прямо по пушистому ковру, вокруг стола, рассматривая старинный девайс. Похоже это была одна из ранних моделей компьютеров. Ему точно больше, чем двести лет!
Он состоял из двух секций, соединенных между собой шарнирами. В нижней части была клавиатура, в верхней монитор. Что-то портативное, похожее на падд, но значительно более громоздкое. Джим понимал, что надо прихватить с собой устройство, но не хотел, чтобы его поймали с поличным и обвинили в краже.
Он ударил по клавише и компьютер ожил. Оказалось, что он прекрасно работает, и имеет все современные программы, несмотря на классический дизайн.
Кирк удивился, обнаружив, что записи не зашифрованы, и даже пароль не нужен. Он предположил, что доктор понадеялся на древний дверной замок.
Папка называлась «Тестируемые субъекты». Компьютер раскрыл все секреты перед ним. Это выглядело так, словно доктор Шеффер просто таки жаждал, чтобы все обнаружилось. Множество файлов и более чем дюжина кадетских имен заполнили экран. Джим не ожидал, что так много курсантов прошли курс улучшения себя, любимых.
Имя кадета Джексона возглавляло список, за ним шла Андрос. У обоих стояли примечания к именам – название процедуры, которой они подверглись – нервная реконструкция и видоизменение метаболизма.
Остальные кадеты имели другое примечание возле своих имен – генная терапия. Имя Моники Линн попалось ему где-то в середине списка. Значит, порядка десяти кадетов подверглись схожей процедуре. Удивительно, но Танаса в списке не было. А Кирк был готов поставить последний кредит на то, что уж Танас-то тут есть всяко.
Так, теперь переходим к самой трудной части. Что ему делать с остальной информацией?
Он быстро просмотрел две верхние папки, где были файлы о кадетах Джексоне и Андрос. Там было достаточно улик, связывающих доктора с ними. Кирк, конечно, был не эксперт по вопросам права, но у него было достаточно проблем в жизни с законом, чтобы понять, что этой информации правоохранительных органам более чем достаточно, чтобы предъявить врачу обвинение.
Кирк прикрепил два файла и отправил их электронной почтой от имени доктора Шеффера капитану Вард.
Миссия выполнена.
Почти.
Он уничтожил файлы Линн из компьютера, перетащив их на иконку с мусорной корзинкой. Нет, он был не настолько неопытен в таких делах. Джим еще пару минут копался в компе, уничтожая информацию на жестком диске, так что и следа не осталось.
Кирк уже было совсем собрался слинять из кабинета врача, когда его взгляд еще раз зацепился за папки и файлы с именами других кадетов. Когда капитан Вард получит файлы Джексона и Андрос, она проследит канал связи, откуда пришли файлы и нагрянет в это заведение. Затем она найдет файлы других кадетов, тех, кто как и Линн, улучшили себя. И они все вылетят из Академии. Но разве они преступники? Они хотели лишь лучше соответствовать стандартам Академии.
Действительно ли Академии нужны эти остальные файлы? Ну да, их несомненно используют, чтобы засадить доктора Шеффера на больший срок. Но почему же это должно было быть сделано за счет других кадетов? Даже если доктор Шеффер и не сядет надолго, он не сможет практиковать как врач нигде на Земле во веки вечные. В конце-концов это и есть самое большое благо.
Он так болтал сам с собой, уничтожая остальные файлы, оставив лишь два, те, которые были наверху. Джексон и Андрос.
Он и так задержался в кабинете слишком долго. Нужно выбираться отсюда, пока сестра с рецепшена не начала его искать.
Кирк услышал какой-то суматошный шум, когда открыл дверь в коридор. В зоне рецепшена орудовали полицейские. Послышался приказ никому не двигаться. Похоже, что клинику брали штурмом!
Как они среагировали так быстро?
Несколько голов высунулось из смотровых комнат. Выражение на лицах менялось от смущения до откровенного страха. Некоторые пациенты были действительно удивлены тем, что в клинику нагрянула полиция. На других было такое выражение лица, словно они жили в ожидании, когда их притянут к ответу. Кирк знал это выражение.
Он закрыл дверь.
Не могла служба безопасности Академии вызвать полицию и так все тут быстро скоординировать из-за отправленного им сообщения. Даже если бы они использовали транспортеры.
Он понял, что этот ночной рейд проводится не из-за его письма, а сам по себе. Возможно, ему удастся улизнуть или объяснить свое присутствие тут, но он не хотел глупо рисковать. Последнее, что ему нужно в личных записях – информация о том, что он был в этой клинике. Это заставит всех обратить на него пристальное внимание.
Ему нужно запереть дверь с этой стороны. Нужен ключ! Черт, даже с его навыками он не был уверен, что сможет заблокировать дверь используя отмычку. И это только даст отсрочку. Офицеры Звездного флота знают, как пройти через любые двери. Спрятаться? Ха! Да они тут все перевернут!
Оставалось только одно.
Окно выглядело старинным, как все в этом кабинете. Через секунду Кирк уже дергал латунную защелку. Створка открылось, и он высунулся наружу.
Три этажа. Высота не смертельная, но ничего хорошего.
Джим услышал, что полиция уже идет по коридору.


Спок держался немного в стороне от офицеров безопасности, зачищавших холл. Капитан Вард задержала врача и допрашивала его в первой смотровой. Всех, кто вызвал подозрение, направили к стойке регистрации, чтобы полиция могла решить кто тут участник преступления, а кто невинный свидетель.
Старинная деревянная дверь в конце холла привлекла внимание Спока. Какой-то анахронизм, словно пуговицы на современном костюме. Дверь не открылась, когда Спок к ней подошел. Он предположил, что некое латунное устройство в середине двери является механизмом для открывания этой двери. Он коснулся металла руками, покрутил его, ожидая сопротивления. Однако его не было.
Дверь открылась от мягкого нажатия, он заглянул в комнату, выглядевшую так, словно она заблудилась во времени. Рука Спока сжала фазер. Он достал оружие из кобуры, готовясь ко всему, что может его встретить за дверью комнаты и толкнул дверь.
Там было пусто, за исключением дорогой коллекции антиквариата. Спок зачехлил фазер и занялся древним компьютерным устройством. Он встречал такие, когда изучал историю Земли. Имя кадета Джексона в виде названия файла обнаружилось на экране.
«Случайность?» – спросил он себя. В этом комментарии было лишь любопытство и ничего более.
– Что там у вас? – капитан Вард спросила Спока, входя в комнату. – Надо все проверить!
– Я нашел файл кадета Джексона, – доложил Спок результат осмотра компьютера. И еще один – кадета Андрос.
– Забавно, – сказала Вард. – Я только что получила сообщением от лейтенанта Франго, который занимается координацией всех действий, что кто-то отправил в мой офис эти два файла несколько секунд назад. Именно из этой комнаты, судя по коммуникационным линиям. И, возможно, через этот компьютер.
– Поразительно, – сказал Спок, как только Вард взяла компьютер.
– Вы никого не видели здесь? – спросила Вард.
– Нет, – ответил Спок, а его глаза уставились на открытое окно. Он и Вард подумали об одном и том же. Спок подошел к окну. Третий этаж. Падение с такой высоты опасно, но не смертельно.
Туман прикрывал аллею внизу, делая невозможным увидеть того, кто сбежал отсюда под покровом ночи.

@темы: Star Trek, фанфики

---

Руди Джозеф "На грани". Глава 25. Неофициальное расследование

По большей части в Сан-Франциско не было так называемых «плохих районов». Несколько больших городов в Соединенных Штатах имели нечто подобное. Бедность на Земле была искоренена. Преступлений почти не случалось. Человек мог найти неприятное соседство или опасные улицы, но все это было далеко не так, как раньше.
Кирк нашел одно такое место, так как Линн дала ему адрес. А на первый взгляд и не скажешь – вроде бы все как обычно, и ничем не отличается этот район от тех, через которые он уже прошел, прежде чем добраться сюда.
Никаких разрушенных зданий, нет подозрительных типов, бродящих по улицам. Но все же это был плохой район. Кирк в своей жизни повидал много отстойных мест, чтобы понять это.
Клиника отстойной не была. Напротив, выглядело все супер, очень так респектабельно, да так оно и было наверное. Турболифт, который поднял его на третий этаж, был современным, с полным набором всех сервисов. Новый ремонт, пациенты – самые разные люди. Большинство возможно были здесь по самым невинным причинам. Хотя у некоторых может быть и были сомнительные мотивы. Их выдавали бегающие глаза. Но и все.
Кирку повезло, что медсестра смогла назначить ему визит к врачу без предварительной записи. Повезло и в том, что время было вечернее. «Почти ночь», – сказал бы Джим, вспоминая прошедшие часы.
Клиника работала 24 часа в сутки. Линн сказала ему, что врач обычно принимает кадетов по вечерам и ночью, когда им легче ускользнуть с кампуса незамеченными.
Медсестра кивнула Джиму, когда он сказал, что он кадет Звездного флота. Возможно, если бы он был в форме, говорить и объяснять что-либо не пришлось, но в своей комнате Кирк первым делом принял душ, чтобы смыть с кожи соль залива Сан-Франциска и сменил одежду.
Он прождал приема всего полчаса. Некоторые люди, пришедшие до него, еще ждали, когда медсестра назвала его имя и пригласила к доктору Шефферу.
Он вошел в смотровую комнату, где пока никого не было. Кирк оказался один, первый раз с того момента, как все началось, внезапно понял, что он ничего толком не продумал. Он даже не знал, почему делает все это. Он должен был передать адрес капитану Вард, предоставив ей заниматься этим делом. Этого было бы достаточно, чтобы снять МакКоя с крючка. Но это также означало, что все кадеты, кто вовлечен в это – огребут большие проблемы.
И это может положить конец всем надеждам Линн на хорошую карьеру в Звездном флоте.
Кирк разглядывал смотровую, когда открылась дверь, а доктор Шеффер вошел в комнату и представился. Доктор был невысокого роста с приятной улыбкой и вежливыми манерами. Он совсем не походил на злодея, из-за которого все это случилось в Академии. Он походил на доктора, который в конце визита обязательно вручит тебе леденец.
Шеффер прочитал на падде, который был в его руках информацию о Кирке, которую он дал, пока ожидал приема.
– Итак, кадет… Семюэль, что привело вас сюда сегодня вечером? Забыли, что медслужба Звездного флота самое лучшее медицинское учреждение в Галактике?
Кирк заставил себя улыбнуться докторской шутке. Он был здесь, чтобы сыграть роль. Роль кадета Семюэля. И сыграть хорошо, так чтобы доктор поверил в его несчастья, в то время как цель Кирка была сцапать врача за жабры.
– Я повредил лодыжку, когда тренировался, – Кирк потер рукой ногу, которую он и впрямь повредил, когда проходил курс на выживание. Он решил, что «Семюэль» должен иметь настоящую причину для визита сюда, а не нечто расплывчатое.
– И снова, – повторил Шеффер, – я спрашиваю, почему вы не обратились в медслужбу Академии?
Кирк опустил глаза долу, делая вид, что застеснялся, хотя такое чувство ему было не знакомо в принципе.
– Ну понимаете… я не хотел сообщать об этом… ведь тогда это попадет в мои записи…
Шеффер кивнул. Обычная причина.
– Вы принимаете здесь кадетов? – спросил Кирк, как если бы не знал ничего заранее.
– Иногда, – ответил врач. – Итак, как вы повредили лодыжку?
– Неудачно приземлился, когда спрыгнул с высоты.
– И когда это случилось?
– Около месяца назад.
Доктор взял медицинский трикодер.
– Месяц? И вы только сейчас пришли лечиться?
– Ну… боль то приходит, то уходит, – солгал Кирк. Он уже пару недель был в норме. Хотя, конечно, падение с моста тоже подошло бы как причина, но про это он не собирался пока говорить. Если не прокатит лодыжка – тогда расскажем про мост. Должен же быть у него запасной план!
Доктор провел трикодером несколько раз над местом, на которое Кирк указал, жалуясь на боль.
Некоторое время он изучал показания прибора и сверял записи. В какой-то момент Джим забеспокоился – вдруг с его ногой и впрямь что-то серьезное? Например, из-за падения с такой высоты сегодня вечером. Линн разбила поверхность воды до него, но он все равно мог что-нибудь повредить.
Доктор Шеффер положил трикодер на место и скептически взглянул на Кирка.
– С вашей лодыжкой все в порядке. Ыы это и так знаете. Так зачем пожаловали?
– Это с ней сейчас все в порядке, – продолжил Кирк ломать комедию. – Но я ее повреждал!
– Возможно, – ответил Шеффер. – Есть остаточные явления растяжения. Но все зажило само. Не считая свежих синяков на ногах. Ничего серьезного. Так вы мне скажете или нет, зачем сюда пришли?
– Если вы как следует меня осмотрите, то найдете десяток, а то и больше старых повреждений, – сказал Кирк. И это было правдой. Его первые несколько месяцев в Академии нанесли ему существенный физический урон.
– Возможно, вам нужно больше тренироваться, – сказал Шеффер. – Улучшить форму.
Кирк мог продолжить разыгрывать из себя смущенного кадета, каким, как он предполагал, был Джексон, когда сообщал врачу о том, чего он хочет. Но Линн вряд ли бы себя так вела.
– Слушайте, мы оба знаем, почему я здесь, – сказал Кирк. – Мне нужна помощь с тренировками.
Последовала неловкая пауза.
– Боюсь, что мы не выписываем здесь препараты, чтобы помочь кадетам в прохождение тестов, – сказал доктор, разыгрывая невинность. Кирк на это не повелся. Как говорится, тут было тепло, если не горячо.
– Это не то, что я имел в виду, и вы знаете это, – сказал Джим. – О вашей клинике широко известно. Я надеюсь на помощь и чтобы она была… постоянной. Такой, чтобы ее не замечал скрининг препаратов.
Последовала долгая пауза, доктор обдумывал то, что сказал Кирк.
– Хм… обычно мы не даем лекарства с продолженным действием.
– А я слышал другое, – упрямо сказал Кирк.
– Это было раньше, – наконец признался доктор. – Теперь нет. Особенно в свете последних событий.
Кирк прошелся по кабинету.
– Да, кстати об этом. Я не хочу то, что вы сделали с кадетом Джексоном или Андрос. Я хочу иную вещь. Генную терапию.
– То, что случилось с другими кадетами это трагедия, – сказал Шеффер. – Ошибка. Я не говорю, что ошибка случилась здесь, но новости мы получаем. Печально, действительно, очень печально потерять такие молодые жизни. Конечно, то, что они сделали сами… я сомневаюсь, что это было рекомендовано. Некоторые люди бояться пройти весь цикл.
– Я нет, – сказал Кирк. – Я хочу все лечение полностью.
– Извините, – доктор Шеффер направился к двери. – Для начала мне нужно проверить кое-какую информацию.
– Хорошо, – сказал Кирк, и улегся поудобней на смотровом столе, так, словно всю жизнь мечтал полежать тут в полном комфорте.
Но он спрыгнул со стола сразу же, как за Шеффером закрылась дверь. Он не знал сколько времени его не будет, но пока его нет, самое время обыскать смотровую. Только вот что именно ему искать?
Может быть запереть дверь? Но там не было замка. Да и подозрительно будет выглядеть, если Шеффер быстро вернется. Он ушел, а тут дверь закрылась.
Надо просто держать ухо востро.
Кабинетные полки были наполнены медицинской аппаратурой, в которой Кирк ничего не понимал. Но он надеялся, выудить что-нибудь из компьютерных записей о приеме.
Диагностическая аппаратура была свободна для доступа, и Кирк принялся за поиски. Вдруг доктор хранил свои записи на персональном компьютере прямо в смотровой? Надежды мало, но попытаться стоило.
Поиск прошел впустую.
В падде Шеффера, который он оставил на столе, тоже никакой информации.
Не удивительно.
Кирк не ожидал, что доктор оставит в открытом доступе информацию, изобличающую его нелегальную деятельность. Возможно, он вообще не ведет компьютерных записей, и даже не пользуется записями медицинских сестер о приеме пациентов.
Надо добраться до личного кабинета доктора! Только таким способом он найдет улики. И только этим способом он не разрушит карьеру Линн в Звездном флоте в один момент.


***
Бурная деятельность кипела на темных улицах Сан-Франциска в квартале от клиники. Прямо рядом с Ухурой было тихо и спокойно, но энергия вокруг командного центра операции ощущалась весьма явственно. Девушка была рада, что оказалась причастной ко всему этому. Никакой другой кадет не сможет рассказать об этом ничего интересного завтра в кампусе.
Офицеры безопасности из Звездного флота и местные агенты правоохранительных органов совместно планировали операцию под присмотром капитана Вард. Она руководила в неофициальном порядке, так как, хоть расследование и началось с кампуса, но ее полномочия распространялись лишь на территорию Академии. Доктор Шеффер же занимался нелегальной деятельностью в клинике, которая являлась общественной собственностью. И его преступления подпадали под юрисдикцию властей Сан-Франциско.
Спок все это объяснил Ухуре, пока они добирались до места. Он не хотел вдаваться в подробности, но она жаждала услышать новости о докторе Гриффине, поймала Спока, и не отпускала, пока не узнала все детали. Она была не удивлена, когда услышала, что Гриффин признался. Это он, конечно, сделал правильно. Ситуация уже давно вышла из-под контроля. Доктор Гриффин оказался в том положении, на которое не рассчитывал, потому что связался с человеком, которому нельзя было доверять. Он вынужден был действовать один, пытаясь избежать поимки, предугадать следующее действия его преследователей. К несчастью для Гриффина расследование шло быстрее, чем он действовал. Немалую роль сыграла информация, полученная от Ухуры, насчет визита Гриффина к Танасу.
– Я иду с вами! – твердо заявила Ухура. Она утянула Спока в сторону, отвлекая его от участия в обсуждении предстоящей операции по зачистке клиники, которую планировали офицеры.
– Неприемлемо вовлекать кадета в секретную операцию, – сказал Спок.
– Кадетов все время привлекают к секретным операциям. Это часть обучения, – возразила она ему. – Еще какие-нибудь причины?
Спок посмотрел на нее несколько мгновений.
– Я нахожу трудным спорить с вами, – сказал он.
– Вы не первый, кто мне это говорит.
– В любом случае, я ничего не решаю, – сказал Спок.
– Но капитан Вард прислушивается к вашему мнению, – возразила Ухура.
– Возможно, – согласился Спок. – Но в данных обстоятельствах, я предпочитаю не злоупотреблять ее хорошим отношением ко мне, поскольку я не согласен с тем, что привлечь вас к операции действительно является необходимостью. У нас достаточно безопасников и служащих местной полиции для проведения операции.
Ухура продолжала молча смотреть на Спока. Она не стала комментировать его последние слова, просто ждала кто сдастся первым. Она не была уверена, но, возможно, была и еще какая-то причина, по которой он придумывал какие-то нелепые возражения против ее участия в операции. Проблема игры в гляделки с вулканцем осложнилась тем, что пауза в разговоре ничуть не была для Спока некомфортной.
И Ухура сдалась первой.
– И все же мне хочется участвовать.
Она могла поклясться, что видела, как в уголках губ вулканца появилось то, что люди называют улыбкой.
Хотя они и были далеко от офицеров, обсуждавших предстоящую операцию, Спок увлек Ухуру еще дальше в сторону, туда, где их никто не мог услышать.
– Как вы уже знаете, администрация крайне болезненно отреагировала на смерть кадета Джексона, – сказал он. – Тем более к этому имеет отношение член медицинского факультета, и я предполагаю, что старшие офицеры не заинтересованы в широком распространении этой информации. Я думаю, что в наших общих интересах сделать так, чтобы вы были подальше от дальнейшего следствия. Исчезните с радаров, как говорят на вашей планете.
Они оба оглянулись назад на капитана Вард, которая о чем-то шепталась с адмиралом Беннетом. Многие из офицеров поглядывали в их сторону неодобрительно. Спок наклонился к девушке еще ближе.
– Мне кажется это неблагоразумным.
Теперь была очередь Ухуры улыбнуться. И ее улыбка заставила Спока поднять бровь.
– Ну вот, а вы говорили, что ничего не понимаете в скрытных мотивах,– сказала она, отвечая на его незаданный вопрос.
– Хорошо, всем приготовится, – сказала Вард, прерывая все обсуждения. Время заняться делом. Мы заходим, забираем всю информацию, и берем всех, кто там окажется под арест.

@темы: Star Trek, фанфики