Глава 15. Выбор
Питер выскочил из шаттла и бегом бросился к небольшому озерцу, тому самому, куда Тиала кинула коммуникатор капитана. Трава заплеталась у его в ногах, пару раз он упал, вскакивая и оглядываясь – нет ли здесь туземцев.
Никого не было. Шелестел ветер, белые облака плыли по голубому небу.
Питер скинул одежду и полез в воду.
Тьфу, дрянь какая. Ноги провалились в ил. Он помнил, куда она швырнула прибор – вон там, где плотный ковер синих цветов. Питер подплыл в нужное место. Точно, вот поврежденные лепестки. Значит все, что ему нужно – нырнуть и достать прибор со дна.
читать дальшеВдох, нырок, пальцы касаются упругого, гладкого на ощупь дна. Но это не дно, это тоже плотный ил. Он сует руки в жижу, уже понимая, что вот так вслепую нашарить прибор невозможно, но пробует снова и снова, взбаламучивая вокруг себя черное облако.
Пять, шесть попыток. На десятой силы иссякли. Надежда тоже. Питер поплыл к берегу, путаясь в стеблях цветов, отталкивая их с досадой, выбрался из воды, и повалился на траву.
Почему так получается? Разве он думал, что выйдет так, как вышло?
Но… если бы он не залез в шаттл, то никто бы не узнал, что случилось с дядей Джимом. Шаттл большой и ценный! Его не забудет на планете, обязательно будут искать. Питер сел на траве. Да! Вот именно – может быть сейчас у шаттла уже отряд с «Энтерпрайза»? А он здесь сидит в грязи и тине. Мальчик вскочил на ноги и принялся одеваться. Скорее к челноку! Вот будет номер, если пока он тут, они…
Ох.
На него шли два взрослых туземца.
Глаза Питера заметались. Они не просто шли, они намеривались его поймать, вон тот, что с ожерельем на шее и руки уже растопырил… Мальчик шагнул назад, поскользнулся на мокрой траве и шлепнулся в воду.
Туземцы засмеялись.
Дверь сарая снова открылась.
Это был Трогон и он был один. Кирк сел на земляном полу.
Старик прошелся по небольшому помещению, остановился около капитана.
– Она уже не придет в себя, – сказал он. – Я пытался восстановить то, что разрушено Вэлеком и тобой, но нет. Даже я не смог.
– Я не хотел причинить ей вред.
– Не имеет значения, что ты хотел, а что нет. Важно то, что получилось в итоге…
Кирк вздрогнул. Его слова. Сказанные давно и по другому поводу.
– Никто не сможет, – продолжил Трогон. – Раз так – она не должна жить. Если ты хочешь уйти, я не буду возражать, но ты должен прекратить ее страдания.
Кирк встал на ноги.
– Это неприемлемо, – сказал он.
– Значит, ты остаешься? – я ждал этого. Ты сильный боец, нам нужны такие.
– Нет. Я не могу. Ты должен знать это.
Глаза старика сверкнули.
– Да я много узнал о тебе и твоем народе. Отпустить ее с тобой я тоже не могу. Она моя дочь, а не образец, который будут изучать ваши «м е д и к и» – сказал он слово на стандарте.
Кирк передернул плечами, ему показалось, что легкий сканирующий луч выхватил это слово прямо у него из головы.
– Почему ты хочешь лишить жизни собственную дочь?
– Ее уже лишили жизни. Ты, Вэлек, она сама… Ее уже нет. Она не должна была связываться с тобой, но она всегда делала то, что ей хотелось, а не то, что она должна.
– Она очень молода, – сказал Кирк.
– Да, – кивнул Трогон. – И ты ей почему-то понравился.
– Мне жаль, что все так вышло.
– Мне тоже, – ответил Трогон. – Но теперь ничего не поделаешь. Никто не свяжется с ней узами, никто не защитит.
– Защитит?
– У таких, как она, – старик сглотнул… – любой может взять энергию, позабавиться ее разумом… я не смогу быть рядом всегда. Я стар и болен. Вряд ли я увижу еще одно лето.
– Ну а другие родственники? Братья, сестры?
– Брат… Она одна. Также как и ты теперь, больно терять близких, я знаю эту боль… но и ты должен знать мою. Я приведу ее сюда, дам тебе нож…
– Нет.
– Почему?
– Нет. Мне… наш закон запрещает это.
– Ты не всегда подчиняешься закону. И ты убивал. Не один раз. Брал чужие жизни.
– Не так.
– Какая разница как? Убийство есть убийство.
– Нет.
«Неужели этот старик и впрямь думает уговорить меня на такое? – подумал Кирк. – Можно было обсуждать этические оттенки убийства из милосердия до бесконечности, но рано или поздно, а теперь уже скорее рано, – он видел что день угасает, – вопрос – «где капитан и шаттл?» заставит его друзей направить сканеры «Энтерпрайза» на планету, это лишь вопрос времени…Ох, черт, не думать об этом, не думать, но как заставить мозг перестать работать, искать пути спасения, взвешивать варианты?»
Кирк сделал движение, чтобы прорваться к двери, но в дверном проходе появились еще туземцы, а между ними Питер. Почему-то весь в грязи и мокрый.
– Дядя Джим!
Мальчика отпустили, и он кинулся к Кирку в поисках защиты.
– Шш, успокойся, – капитан прижал Питера к себе. – Все нормально, малыш. Все в порядке.
Он поднял голову и встретился глазами с Трогоном. Тот не скрывал торжества.
– Я думаю, ты понимаешь расклад: или ты сделаешь то, что я велю, или ему (он кивнул на Питера) тоже не доведется встретить следующее лето.
Питер поднял голову, пытаясь понять, о чем идет речь, увидел помертвевшее лицо Кирка, и липкие плети страха обвили его сердце.
Надеяться на то, что именно сейчас их заберет отсюда телепортационный луч?
Может быть, так и было бы – будь это фантастический роман.
Совсем недавно… Он стоял вот так.
Позволяя умереть.
Ради того, чтобы жили миллиарды других.
Рядом был Спок, молчаливой, поддерживающей стеной, одобрявший его решение. Подтолкнувший его к правильному выбору.
А сейчас? Что сказал бы Спок? Жизнь без разума и маленький росток, у которого еще все впереди.
Но.
Вдруг можно помочь?
– Я заберу ее с собой. Она получит самый лучший уход, какой только можно. Я думаю, что мы сможем ей помочь, Трогон. Не требуй от меня этого. Не надо.
– Вот… теперь ты говоришь так, как должен был говорить с самого начала. Просить…
«Да, твою мать, если это поможет, я буду умолять!»
– Нет!
– Почему??? Почему???
– Потому, что ее разум поврежден. Я видел это. Это нельзя исправить!
– Я не верю!
– Дело твое. Я знаю, что ты надеешься, что вас заберут отсюда… Очень скоро. Так что не будем тянуть…
Трогон обернулся к одному из аборигенов.
– Приведи Тиалу.
Старик достал из-за пояса нож, провел пальцем по отточенному лезвию.
Потом потянул Питера за рукав. Но мальчик держался за Кирка мертвой хваткой. И никакая сила в мире не могла заставить его разжать руки.
Силой оказались туземцы, они отодрали мальчика от капитана, несмотря на все его протесты.
Двое вцепились в капитана.
«Если сам отец просит о таком, наверное, он прав, смерть лучше жизни…»
«Заранее оправдываешь себя?»
«Нет, но… я не могу допустить, чтобы они причинили вред Питеру».
«Почему?»
«Не могу и все».
«А если бы на чаше весов была не безумная девушка, а… твой корабль?»
«Если бы это было так – тогда бы я это и решал. А здесь не так».
«Значит, смог бы?»
«Не твое дело!»
«Это твоя вина, не надо было спать с ней! Любви захотелось?!»
«Ты ничего не скажешь мне такого, чего я не сказал уже сам…»
Мысли метались в голове…
– Дядя Джим!!! Пустите меня! Я вас всех фазером убью!!! Пустите!!! Один из туземцев ударил Питера по щеке и мальчик подавился криком.
– Хорошо, – сказал Кирк, не веря собственным словам. – Я согласен. Одно условие. Пусть мальчика уведут отсюда.
Восприятие сузилось, туман перед глазами, шум в ушах, руки… – он посмотрел на свои руки. Они дрожали.
Трогон кивнул и один из туземцев, подхватив Питера на руки вышел с ним из сарая. Буквально через несколько секунд показался другой туземец, с Тиалой.
– Держи, – Трогон вложил в ладонь Кирка клинок и подтолкнул к нему Тиалу.
Она улыбнулась растерянно и перевела взгляд куда-то вверх.
Кирк обвел глазами туземцев.
Он должен… должен сделать это, но…
Это значит, что он должен…
«Совершить преступление».
«Ты никогда не вернешься сюда. Никто не узнает».
«Кроме меня».
«Что стоит ее жизнь?»
«Что стоит жизнь Питера?»
Клинок в его руке – единственная реальность, что осталась. Сталь? Откуда? Остатки древнего наследия? Или туземцы не так уж примитивны?
Лезвие блеснуло в лучах заходящего солнца.
Один удар.
Никто не узнает.
А если?
Внезапная мысль озарила его.
Трогон схватил Кирка за запястье.
– Если ты причинишь вред себе, или кому-то другому… твой мальчишка умрет. Я обещаю.
– Почему ты сам не хочешь это сделать?
– Она его дочь, чужак! – ответил один из туземцев. – Неужели не понятно?
– Но почему я?
– Потому что это нужно и тебе! – сказал Трогон.
– Мне? Да ты из ума выжил, старик!!!
– Чтобы ты не забыл! – внезапно спокойствие слетело с Трогона как ненужная тряпка. – Ты, обманул ее, погубил! Все из-за тебя! А ты стоишь тут и торгуешься как баба на базаре… Будь ты проклят! Ты не забудешь ее, не забудешь… Приведите мальчика! – крикнул Трогон. – Он тянет время!
– Нет! Не надо…
Кирк протянул руку, касаясь девушки рукой.
– Иди сюда, не бойся.
Она доверчиво прижалась к нему, такой знакомый, сводящий с ума запах. Его руки зарылись в копну ее волос, губы коснулись щеки. Все как в тот день, все, как в его снах.
Руки сжали рукоять клинка.
Сердце. Один удар и… Его обдало жаром. У вулканцев два сердца и чтобы прекратить существование, ну ты и тварь … что ты несешь, чтобы убить ее – нужно…
Он закрыл глаза.
Щека по которой его ударили горела, в голове звенело. Парень, что нес его, опустил Питера на землю, вернее сказать – уложил на землю и придавил коленом. Потом что-то сказал, что именно мальчик не понял, он вообще не понимал речь ахенарцев, у него не было универсального переводчика; было ясно, что они хотят, чтобы дядя что-то сделал для них, но что?
Ни один взрослый еще ни разу за всю его короткую жизнь не бил его. Со сверстниками Питер дрался. Он не слабак! Если надо, то может постоять за себя! Но с таким большим, как драться? Он всхлипнул.
Тут туземец, что держал его, сказал что-то успокаивающим тоном и потрепал Питера по голове.
Он дернулся, уклоняясь от ласки, вот еще! Сначала ударил, а теперь.
Давление на спину ослабло, туземец отпустил его. Питер вскочила на ноги, зло сверкая глазами. Из сарая вышел старик в красивой одежде, потом еще двое, потом дядя Джим.
Капитан стоял у двери, солнце светило ему прямо в лицо и оно, его лицо, было какое-то не такое, как всегда. Бледное и… безжизненное? И желтая рубашка испачкана чем-то зеленым.
«Они его тоже побили!» – решил Питер.
Старый туземец что-то говорил дяде. Тот то ли не слушал, то ли не понимал, что ему говорят и старик снова и снова повторял одно и то же.
Под конец старый туземец протянул руку к капитану, тот, увидев это движение – отшатнулся от него и глаза его ожили. Он ответил резко и зло, что именно Питер не разобрал. Туземец усмехнулся и просто похлопал капитана по плечу, потом отвернулся и пошел прочь. Остальные тоже пошли за своим вождем. Это была окраина деревни, вокруг хозяйственный постройки, загоны для животных, стога сена.
Питер подбежал к капитану, сияя улыбкой. Теперь они вместе полетят в лагерь! Все получилось именно так, как мальчик и планировал! Ради чего и забрался в ящик с аварийным снаряжением!
Он остановился наткнувшись на ледяной взгляд прищуренных глаз.
–Ты! Черт бы тебя побрал! Как ты здесь очутился???
Питер отступил на шаг.
Что он такого сделал? Что это с дядей? Ведь только что он его успокаивал и говорил, что все будет нормально. Все и нормально, туземцы ушли… Почему он так злится на него? Ведь Питер уже натерпелся такого страха, и он почти достал коммуникатор… и…
Усилием воли Джеймс Кирк все же взял себя в руки.
Он отлепился от стены сарая и схватил Питера за руку, чуть повыше локтя. Потом зашагал прочь из деревни, таща мальчишку за собой, не замечая его слабых попыток вырваться. Они миновали озеро, потом вышли на открытое место.
– Больно, пусти! – наконец закричал Питер. – Отпусти меня!
– Отпустить? Да запросто! – Кирк разжал хватку.
– Что я сделал? – лицо Питера кривилось от слез. Все это было так несправедливо!
Потемневшие от гнева глаза капитана пугали его. Он не знал, что дядя Джим может так сердиться, все те разы, когда он выговаривал ему за шалости – это было по сравнению с этим ерунда, но теперь…
Внезапно лицо Кирка немного смягчилось.
Он прерывисто вздохнул. Потом потер рукой лоб, отнял руку, посмотрел на пальцы и вытер ладонь о штаны.
– Пойдем. Нас уже заждались в лагере, – сказал он спокойно.
Питер, отстав на пять шагов, шел за капитаном. По той же дорожке по которой он уже бегал сегодня пару раз. Мальчику была невыносима мысль о том, что его дядя сердится на него, что он чем-то сильно его разозлил, что он в чем-то виноват. Чтобы избавиться от этого чувства он готов был просить прощения до бесконечности, только бы знать за что.
– Дядя Джим! – Питер бегом обогнал Кирка.
Но Кирк уклонился от племянника, все так же шагая вперед.
И только когда они оказались внутри шаттла, он взглянул на мальчика.
Тот стоял на пороге, в мокрой одежде и грязи.
«Где он так сумел извозиться? Откуда он тут вообще взялся?»
– Садись, – сказал Кирк, и сам пристегнул ремень безопасности. Мальчик пытался поймать его взгляд, видно было, что он растерян и перепуган.
– Все, все уже кончилось, – сказал Кирк. Он осмотрел его щеку и ухо, все еще хранившие на себе следы удара.
– Болит?
– Неа.
Питер уцепился за руку Кирка. Тот вздохнул, прижимая его к себе, понимая, что ребенку важен телесный контакт, что именно так, тот успокоится и почувствует себя в безопасности. Каким бы ветром сюда не занесло племянника, в том, что произошло – нет его вины.
– Ну все, все… Извини, наорал на тебя. Сейчас полетим домой. В лагерь, а потом на корабль. Не реви. Слышишь? Нравится разводить сырость? Ну ладно, реви дальше, умываться не будет нужно, да? Ты где так перепачкался? И как вообще здесь оказался? Ну все, все, пусти меня, я подниму шаттл.
Питер выскочил из шаттла и бегом бросился к небольшому озерцу, тому самому, куда Тиала кинула коммуникатор капитана. Трава заплеталась у его в ногах, пару раз он упал, вскакивая и оглядываясь – нет ли здесь туземцев.
Никого не было. Шелестел ветер, белые облака плыли по голубому небу.
Питер скинул одежду и полез в воду.
Тьфу, дрянь какая. Ноги провалились в ил. Он помнил, куда она швырнула прибор – вон там, где плотный ковер синих цветов. Питер подплыл в нужное место. Точно, вот поврежденные лепестки. Значит все, что ему нужно – нырнуть и достать прибор со дна.
читать дальшеВдох, нырок, пальцы касаются упругого, гладкого на ощупь дна. Но это не дно, это тоже плотный ил. Он сует руки в жижу, уже понимая, что вот так вслепую нашарить прибор невозможно, но пробует снова и снова, взбаламучивая вокруг себя черное облако.
Пять, шесть попыток. На десятой силы иссякли. Надежда тоже. Питер поплыл к берегу, путаясь в стеблях цветов, отталкивая их с досадой, выбрался из воды, и повалился на траву.
Почему так получается? Разве он думал, что выйдет так, как вышло?
Но… если бы он не залез в шаттл, то никто бы не узнал, что случилось с дядей Джимом. Шаттл большой и ценный! Его не забудет на планете, обязательно будут искать. Питер сел на траве. Да! Вот именно – может быть сейчас у шаттла уже отряд с «Энтерпрайза»? А он здесь сидит в грязи и тине. Мальчик вскочил на ноги и принялся одеваться. Скорее к челноку! Вот будет номер, если пока он тут, они…
Ох.
На него шли два взрослых туземца.
Глаза Питера заметались. Они не просто шли, они намеривались его поймать, вон тот, что с ожерельем на шее и руки уже растопырил… Мальчик шагнул назад, поскользнулся на мокрой траве и шлепнулся в воду.
Туземцы засмеялись.
Дверь сарая снова открылась.
Это был Трогон и он был один. Кирк сел на земляном полу.
Старик прошелся по небольшому помещению, остановился около капитана.
– Она уже не придет в себя, – сказал он. – Я пытался восстановить то, что разрушено Вэлеком и тобой, но нет. Даже я не смог.
– Я не хотел причинить ей вред.
– Не имеет значения, что ты хотел, а что нет. Важно то, что получилось в итоге…
Кирк вздрогнул. Его слова. Сказанные давно и по другому поводу.
– Никто не сможет, – продолжил Трогон. – Раз так – она не должна жить. Если ты хочешь уйти, я не буду возражать, но ты должен прекратить ее страдания.
Кирк встал на ноги.
– Это неприемлемо, – сказал он.
– Значит, ты остаешься? – я ждал этого. Ты сильный боец, нам нужны такие.
– Нет. Я не могу. Ты должен знать это.
Глаза старика сверкнули.
– Да я много узнал о тебе и твоем народе. Отпустить ее с тобой я тоже не могу. Она моя дочь, а не образец, который будут изучать ваши «м е д и к и» – сказал он слово на стандарте.
Кирк передернул плечами, ему показалось, что легкий сканирующий луч выхватил это слово прямо у него из головы.
– Почему ты хочешь лишить жизни собственную дочь?
– Ее уже лишили жизни. Ты, Вэлек, она сама… Ее уже нет. Она не должна была связываться с тобой, но она всегда делала то, что ей хотелось, а не то, что она должна.
– Она очень молода, – сказал Кирк.
– Да, – кивнул Трогон. – И ты ей почему-то понравился.
– Мне жаль, что все так вышло.
– Мне тоже, – ответил Трогон. – Но теперь ничего не поделаешь. Никто не свяжется с ней узами, никто не защитит.
– Защитит?
– У таких, как она, – старик сглотнул… – любой может взять энергию, позабавиться ее разумом… я не смогу быть рядом всегда. Я стар и болен. Вряд ли я увижу еще одно лето.
– Ну а другие родственники? Братья, сестры?
– Брат… Она одна. Также как и ты теперь, больно терять близких, я знаю эту боль… но и ты должен знать мою. Я приведу ее сюда, дам тебе нож…
– Нет.
– Почему?
– Нет. Мне… наш закон запрещает это.
– Ты не всегда подчиняешься закону. И ты убивал. Не один раз. Брал чужие жизни.
– Не так.
– Какая разница как? Убийство есть убийство.
– Нет.
«Неужели этот старик и впрямь думает уговорить меня на такое? – подумал Кирк. – Можно было обсуждать этические оттенки убийства из милосердия до бесконечности, но рано или поздно, а теперь уже скорее рано, – он видел что день угасает, – вопрос – «где капитан и шаттл?» заставит его друзей направить сканеры «Энтерпрайза» на планету, это лишь вопрос времени…Ох, черт, не думать об этом, не думать, но как заставить мозг перестать работать, искать пути спасения, взвешивать варианты?»
Кирк сделал движение, чтобы прорваться к двери, но в дверном проходе появились еще туземцы, а между ними Питер. Почему-то весь в грязи и мокрый.
– Дядя Джим!
Мальчика отпустили, и он кинулся к Кирку в поисках защиты.
– Шш, успокойся, – капитан прижал Питера к себе. – Все нормально, малыш. Все в порядке.
Он поднял голову и встретился глазами с Трогоном. Тот не скрывал торжества.
– Я думаю, ты понимаешь расклад: или ты сделаешь то, что я велю, или ему (он кивнул на Питера) тоже не доведется встретить следующее лето.
Питер поднял голову, пытаясь понять, о чем идет речь, увидел помертвевшее лицо Кирка, и липкие плети страха обвили его сердце.
Надеяться на то, что именно сейчас их заберет отсюда телепортационный луч?
Может быть, так и было бы – будь это фантастический роман.
Совсем недавно… Он стоял вот так.
Позволяя умереть.
Ради того, чтобы жили миллиарды других.
Рядом был Спок, молчаливой, поддерживающей стеной, одобрявший его решение. Подтолкнувший его к правильному выбору.
А сейчас? Что сказал бы Спок? Жизнь без разума и маленький росток, у которого еще все впереди.
Но.
Вдруг можно помочь?
– Я заберу ее с собой. Она получит самый лучший уход, какой только можно. Я думаю, что мы сможем ей помочь, Трогон. Не требуй от меня этого. Не надо.
– Вот… теперь ты говоришь так, как должен был говорить с самого начала. Просить…
«Да, твою мать, если это поможет, я буду умолять!»
– Нет!
– Почему??? Почему???
– Потому, что ее разум поврежден. Я видел это. Это нельзя исправить!
– Я не верю!
– Дело твое. Я знаю, что ты надеешься, что вас заберут отсюда… Очень скоро. Так что не будем тянуть…
Трогон обернулся к одному из аборигенов.
– Приведи Тиалу.
Старик достал из-за пояса нож, провел пальцем по отточенному лезвию.
Потом потянул Питера за рукав. Но мальчик держался за Кирка мертвой хваткой. И никакая сила в мире не могла заставить его разжать руки.
Силой оказались туземцы, они отодрали мальчика от капитана, несмотря на все его протесты.
Двое вцепились в капитана.
«Если сам отец просит о таком, наверное, он прав, смерть лучше жизни…»
«Заранее оправдываешь себя?»
«Нет, но… я не могу допустить, чтобы они причинили вред Питеру».
«Почему?»
«Не могу и все».
«А если бы на чаше весов была не безумная девушка, а… твой корабль?»
«Если бы это было так – тогда бы я это и решал. А здесь не так».
«Значит, смог бы?»
«Не твое дело!»
«Это твоя вина, не надо было спать с ней! Любви захотелось?!»
«Ты ничего не скажешь мне такого, чего я не сказал уже сам…»
Мысли метались в голове…
– Дядя Джим!!! Пустите меня! Я вас всех фазером убью!!! Пустите!!! Один из туземцев ударил Питера по щеке и мальчик подавился криком.
– Хорошо, – сказал Кирк, не веря собственным словам. – Я согласен. Одно условие. Пусть мальчика уведут отсюда.
Восприятие сузилось, туман перед глазами, шум в ушах, руки… – он посмотрел на свои руки. Они дрожали.
Трогон кивнул и один из туземцев, подхватив Питера на руки вышел с ним из сарая. Буквально через несколько секунд показался другой туземец, с Тиалой.
– Держи, – Трогон вложил в ладонь Кирка клинок и подтолкнул к нему Тиалу.
Она улыбнулась растерянно и перевела взгляд куда-то вверх.
Кирк обвел глазами туземцев.
Он должен… должен сделать это, но…
Это значит, что он должен…
«Совершить преступление».
«Ты никогда не вернешься сюда. Никто не узнает».
«Кроме меня».
«Что стоит ее жизнь?»
«Что стоит жизнь Питера?»
Клинок в его руке – единственная реальность, что осталась. Сталь? Откуда? Остатки древнего наследия? Или туземцы не так уж примитивны?
Лезвие блеснуло в лучах заходящего солнца.
Один удар.
Никто не узнает.
А если?
Внезапная мысль озарила его.
Трогон схватил Кирка за запястье.
– Если ты причинишь вред себе, или кому-то другому… твой мальчишка умрет. Я обещаю.
– Почему ты сам не хочешь это сделать?
– Она его дочь, чужак! – ответил один из туземцев. – Неужели не понятно?
– Но почему я?
– Потому что это нужно и тебе! – сказал Трогон.
– Мне? Да ты из ума выжил, старик!!!
– Чтобы ты не забыл! – внезапно спокойствие слетело с Трогона как ненужная тряпка. – Ты, обманул ее, погубил! Все из-за тебя! А ты стоишь тут и торгуешься как баба на базаре… Будь ты проклят! Ты не забудешь ее, не забудешь… Приведите мальчика! – крикнул Трогон. – Он тянет время!
– Нет! Не надо…
Кирк протянул руку, касаясь девушки рукой.
– Иди сюда, не бойся.
Она доверчиво прижалась к нему, такой знакомый, сводящий с ума запах. Его руки зарылись в копну ее волос, губы коснулись щеки. Все как в тот день, все, как в его снах.
Руки сжали рукоять клинка.
Сердце. Один удар и… Его обдало жаром. У вулканцев два сердца и чтобы прекратить существование, ну ты и тварь … что ты несешь, чтобы убить ее – нужно…
Он закрыл глаза.
Щека по которой его ударили горела, в голове звенело. Парень, что нес его, опустил Питера на землю, вернее сказать – уложил на землю и придавил коленом. Потом что-то сказал, что именно мальчик не понял, он вообще не понимал речь ахенарцев, у него не было универсального переводчика; было ясно, что они хотят, чтобы дядя что-то сделал для них, но что?
Ни один взрослый еще ни разу за всю его короткую жизнь не бил его. Со сверстниками Питер дрался. Он не слабак! Если надо, то может постоять за себя! Но с таким большим, как драться? Он всхлипнул.
Тут туземец, что держал его, сказал что-то успокаивающим тоном и потрепал Питера по голове.
Он дернулся, уклоняясь от ласки, вот еще! Сначала ударил, а теперь.
Давление на спину ослабло, туземец отпустил его. Питер вскочила на ноги, зло сверкая глазами. Из сарая вышел старик в красивой одежде, потом еще двое, потом дядя Джим.
Капитан стоял у двери, солнце светило ему прямо в лицо и оно, его лицо, было какое-то не такое, как всегда. Бледное и… безжизненное? И желтая рубашка испачкана чем-то зеленым.
«Они его тоже побили!» – решил Питер.
Старый туземец что-то говорил дяде. Тот то ли не слушал, то ли не понимал, что ему говорят и старик снова и снова повторял одно и то же.
Под конец старый туземец протянул руку к капитану, тот, увидев это движение – отшатнулся от него и глаза его ожили. Он ответил резко и зло, что именно Питер не разобрал. Туземец усмехнулся и просто похлопал капитана по плечу, потом отвернулся и пошел прочь. Остальные тоже пошли за своим вождем. Это была окраина деревни, вокруг хозяйственный постройки, загоны для животных, стога сена.
Питер подбежал к капитану, сияя улыбкой. Теперь они вместе полетят в лагерь! Все получилось именно так, как мальчик и планировал! Ради чего и забрался в ящик с аварийным снаряжением!
Он остановился наткнувшись на ледяной взгляд прищуренных глаз.
–Ты! Черт бы тебя побрал! Как ты здесь очутился???
Питер отступил на шаг.
Что он такого сделал? Что это с дядей? Ведь только что он его успокаивал и говорил, что все будет нормально. Все и нормально, туземцы ушли… Почему он так злится на него? Ведь Питер уже натерпелся такого страха, и он почти достал коммуникатор… и…
Усилием воли Джеймс Кирк все же взял себя в руки.
Он отлепился от стены сарая и схватил Питера за руку, чуть повыше локтя. Потом зашагал прочь из деревни, таща мальчишку за собой, не замечая его слабых попыток вырваться. Они миновали озеро, потом вышли на открытое место.
– Больно, пусти! – наконец закричал Питер. – Отпусти меня!
– Отпустить? Да запросто! – Кирк разжал хватку.
– Что я сделал? – лицо Питера кривилось от слез. Все это было так несправедливо!
Потемневшие от гнева глаза капитана пугали его. Он не знал, что дядя Джим может так сердиться, все те разы, когда он выговаривал ему за шалости – это было по сравнению с этим ерунда, но теперь…
Внезапно лицо Кирка немного смягчилось.
Он прерывисто вздохнул. Потом потер рукой лоб, отнял руку, посмотрел на пальцы и вытер ладонь о штаны.
– Пойдем. Нас уже заждались в лагере, – сказал он спокойно.
Питер, отстав на пять шагов, шел за капитаном. По той же дорожке по которой он уже бегал сегодня пару раз. Мальчику была невыносима мысль о том, что его дядя сердится на него, что он чем-то сильно его разозлил, что он в чем-то виноват. Чтобы избавиться от этого чувства он готов был просить прощения до бесконечности, только бы знать за что.
– Дядя Джим! – Питер бегом обогнал Кирка.
Но Кирк уклонился от племянника, все так же шагая вперед.
И только когда они оказались внутри шаттла, он взглянул на мальчика.
Тот стоял на пороге, в мокрой одежде и грязи.
«Где он так сумел извозиться? Откуда он тут вообще взялся?»
– Садись, – сказал Кирк, и сам пристегнул ремень безопасности. Мальчик пытался поймать его взгляд, видно было, что он растерян и перепуган.
– Все, все уже кончилось, – сказал Кирк. Он осмотрел его щеку и ухо, все еще хранившие на себе следы удара.
– Болит?
– Неа.
Питер уцепился за руку Кирка. Тот вздохнул, прижимая его к себе, понимая, что ребенку важен телесный контакт, что именно так, тот успокоится и почувствует себя в безопасности. Каким бы ветром сюда не занесло племянника, в том, что произошло – нет его вины.
– Ну все, все… Извини, наорал на тебя. Сейчас полетим домой. В лагерь, а потом на корабль. Не реви. Слышишь? Нравится разводить сырость? Ну ладно, реви дальше, умываться не будет нужно, да? Ты где так перепачкался? И как вообще здесь оказался? Ну все, все, пусти меня, я подниму шаттл.