Руди Джозеф "На грани". Глава 4. Болевой прием

[SilverWind]

Кстати вот вспомнилось - народ спорил на халяву ребутного Кирка в Академию взяли или он экстерном экзамены сдавал. Автор книги пишет что на халяву однако... что собственно мне кажется вполне убедительно, учитывая то что там дальше будет, поступить не проблема. Главное - не вылететь.


... Ладони Кирка скользнули по рукам Линн и принялись массировать плечи. Она выглядела очень соблазнительно в белой майке и тренировочных штанах. Приятное изменение одежды по сравнению со стандартной красной формой, в которой он видел ее каждый день всю первую неделю в Академии.
Распахнутая куртка не мешала ему чувствовать себя отданным во власть условностей. Он все еще был одет в стандартный наряд для всех кадетов на кампусе. Даже при том, что обычно он не особо интересовался модными шмотками, все это ему порядком надоело, уже после первой недели.
Но все же было несколько вариантов формы. Женщины носили юбки. Одежда для физических упражнений была менее строгой. Синяя форма для командных занятий. И больше никаких различий. Они все подписались на эту одноцветную тюрьму, но, по крайней мере, одежда была удобной.
Руки Джима пробежались по узкой спинке Линн, обтянутой майкой.
Он пришел в ее комнату прямиком со своего последнего занятия на этой неделе. Забежал по дороге к себе, на секундочку, чтобы уточнить планы на их свидание сегодня вечером.
Однако каким-то образом остался.
Линн встретила его у двери, и было видно, что они одинаково устали. Джим хотел провести время с девушкой подальше от кампуса, но не чувствовал в себе сил наводить на себя лоск и тащиться куда-то в город. Первое свидание не должно восприниматься как рутина, но мысль о том, чтобы заняться чем-то, что не включает в себя сон, представлялась чем-то чудовищно тяжелым, как минимум – работой.
Линн чувствовала тоже самое. К счастью она его понимала. Массаж был способом Кирка заменить это свидание.
Но и массаж, что он делал, был работой, кроме того, Кирк не был полностью уверен, что это ее устроит, хотя именно она предложила отложить свидание. И это после того, что сама же была инициатором. Ну, он конечно не возражал.
Джиму нравилось ощущать ее кожу, тепло тела, сквозь тонкую ткань одежды.
Пальцы вновь пробежали по спине, нежно пощекотали, затем он положил руку ей на шею и притянул к себе.
Линн выскользнула из его объятий и улеглась на кровать, свернувшись калачиком.
– Извини, – сказала она. – Не сегодня, милый. У меня все тело болит.
– Кто бы говорил, – пробормотал Кирк, вставая с кровати, чуть припадая на правую ногу. Его лодыжка беспокоила его уже неделю, с того самого курса на выживание.
Линн смотрела, как он перемещается по комнате.
– Ты снова хромаешь, – сказала она.
– Очень наблюдательно, – ответил Кирк дрогнувшим голосом.
Время от времени, особенно при неверном движении, боль пронзала ногу.
– Думаю, я сделал ей хуже вчера, во время занятий по основному боевому курсу.
– Надо показать врачу, – заметила Линн.
– Да просто немного болит, – ответил Кирк. – Ничего особенного.
У него раньше были травмы и посерьезней.
Обычно причиненные другими людьми.
Джим не собирался зависнуть в лазарете из-за какой-то там боли. И тем более не хотел выслушивать насмешки от парней, которые напали на него в Айове. Хотя Кирк не видел их в гонке, должно быть они свалили отсюда. Не удивительно. И они, надо думать, были бы первыми, кто порадовался, что и сын Джорджа Кирка тоже окажется слабаком. Это не должно случиться.
– Ты же понимаешь, что они делают, верно? – сказал Кирк. – Пытаются заставить нас забрать свои манатки в первую же неделю. Смотрят, кто отвалит. Потом будет легче.
– Сомневаюсь, – сказала Линн, садясь. – Вряд ли полегчает. Но ты прав, что они вынуждают уйти тех, кто не готов к подобным нагрузкам. Я не сдамся! Они могут делать что угодно, хоть к клингонам меня засунуть – я их всех порву!
Кирку нравилась ее уверенность. Ему вообще многое в ней нравилось.
– Почему ты на меня так смотришь? – спросила она.
– Догадайся.
Линн откинулась на кровать. В этом движении не было ничего соблазнительного, только усталость.
– Не знаю, могу ли я вообще думать. У меня вместо мозгов – каша.
– Понятно, – кивнул Кирк.
Раньше ему не раз говорили, что его глаза были особенно хороши. И он взглянул на нее пристально, используя все свои навыки обольщения. Он не ждал, конечно, что она тут же прыгнет к нему в объятья, но когда одарил своим «фирменным взглядом Кирка», все же надеялся на более приветливую реакцию.
Неужели Академия убила всю его крутизну?
И как он собирается здесь протянуть три года?
Он взял безделушку, снежный шарик, со стола Линн. Похоже, это была маленькая модель Академии Звездного флота, заключенная в стекло и заполненная жидкостью. Когда он потряс ее, вихрь конфетти закружился вокруг кампуса.
– Ты взяла это в книжном магазине? – спросил он.
Не получив ответа, он обернулся и увидел, что глаза Линн закрыты, а дыхание редкое. Она заснула, когда он был здесь!
Свидание становилось все хуже и хуже, хотя это как бы и не было свиданием. Кирк попытался не принимать это на личный счет. Ее отчетливое посапывание было результатом недели, что они пережили, а не отражением его компании. Кирк прикинул – не пристроится ли рядом? Она выглядела такой умиротворенной во сне. Нежная сторона сурового кадета, что он знал. Словно твердый кулак, покрытый лайковой перчаткой.
Он все же остался на ногах, не желая ускорять события. Они знали друг друга лишь неделю. И ей могло не понравится то, что он ляжет спать рядом с ней на кровать, даже если все что он хочет – это отдохнуть. Он также не хотел рисковать тем, что его обнаружит здесь ее соседка по комнате, когда вернется. В Академии имелись твердые правила насчет совместного проживания. Кирк не очень-то беспокоился насчет этих правил, но все же не хотел заиметь проблемы уже в первом семестре.
Кирк подошел к окну, все еще размышляя: остаться или уйти. Может быть, она задремала на пару минут? Да она и не звала его на ночь. Пока еще нет.
Внизу во дворе, кадеты, одетые в свою повседневную форму, перемещались по кампусу в свете заходящего дня. Некоторые из них намеревались провести ночь в городе. В основном старшекурсники, заметил Кирк. Они привыкли уже к интенсивным нагрузкам. Плюс никто из них не хромал.
Миллионы людей во Вселенной убили бы за возможность быть здесь, в Академии. Для большинства было бы недостаточно просто прийти к шаттлу и сказать: «запишите меня». Кирк получил такую возможность, потому что Кристофер Пайк, завербовавший его, поручился за него. Фамилия «Кирк» сделала остальное.
Если бы была возможность поразмышлять о том, на что он подписался, не исключено, что он мог передумать. Первые несколько месяцев в Академии превзошли все его ожидания. Курс на выживание в пустыни был только началом.
Их поднимали в 5.30 каждое утро. Это было старой земной традицией. Кирк никогда так рано не поднимался дома, но он сумел вытащить себя из кровати утром в понедельник, и тут же обнаружил, что поврежденная лодыжка не даст ему расслабится. Быстрый звуковой душ немного отогнал боль, не далеко не достаточно, чтобы двигаться как обычно.
Кирк был не единственным первокурсником в то утро, кто еле шевелился. Он слышал тихий стон Линн, когда проходил мимо нее на Экзохимию, хотя она и сумела улыбнуться ему, и это грело всю дорогу до класса.
Другие студенты первокурсники на семинаре были словно пьяные. Кирк заметил не одну пару студентов, дремавших на ходу или клевавших носом на стульях.
Утренняя побудка не стала легче и в следующие дни. Боль в ноге в основном прошла, до того, как чертов андорианец снова вывернул ее на боевых тренировках ближе к концу недели. Синий жлоб показушничал, желая привлечь внимание одной девчонки.
Кирк не мог винить парня. Он сам делал тоже самое.
Линн пробормотала что-то во сне. Кирк не понял что, но это вернуло его мысли в настоящее. Он и впрямь не хотел провести свою первую свободную пятничную ночь в Сан-Франциско или лечить больную ногу в своей комнате.
– Линн, – позвал он тихо. – Моника?
В ответ только неразборчивое бормотание.
Он подождал еще несколько минут. Если она проснется, они могли бы посмотреть какое-нибудь старое кино и видере или еще что-нибудь сделать. Тогда это стало бы приличным свиданием.
На улице вспыхнули огни, покрывая все белым светом. Из окна Линн была видна часть моста «Золотые ворота». Все что он мог видеть из окна своей комнаты – стену административного здания.
Его мысли вновь вернулись к первой неделе в Академии. Учеба была намного труднее, чем он даже мог себе вообразить. Практически на пределе его сил.
Кирк никогда не признался бы в этом никому. По правде говоря, в Академии и не было никого, кому он мог бы признаться в этом. У Кирка и дома то никогда не было много друзей. Большинство парней рассматривало его как соперника. Почему именно так - Кирк не знал. Он занимался своими делами и развлекался с девочками в школе, и никогда не заботился особо ни о чем, пока не возникали реальные проблемы. Большинство из них заканчивалось его победами.
Может быть, поэтому у него и были мало друзей.
Разговоры об Академии с Линн тоже тревожили его. Он не готов был разделить с ней свой тайный страх, что он не справиться. О даже представить себе не мог, что он мог бы рассказать об этому кому-то.
Да, был еще Леонард МакКой или Боунз, как он предпочитал называть своего друга. Боунз был настроен также скептически, как и Кирк насчет правил Академии, но Джим знал, что Боунзу нравится здесь.
Кирк не всегда чувствовал тоже самое. Но куда бы он мог пойти, если бы оставил Академию Звездного флота? Домой в Айову? Его отчим приложил много усилий, чтобы лишить Джима возможности вернуться домой. На планете было много мест, где он мог бы жить, да и во Вселенной много таких мест, он и так слишком долго был привязан к своей ферме. Сейчас он был свободен, он мог идти куда хочет.
Он все еще не мог поверить, что отдал свой мотоцикл первому попавшемуся парню, перед тем, как подняться на борт шаттла Академии. Иногда вот такие его спонтанные действия заканчивались сожалениями. Иногда сожаления приходили сразу, иногда позже. Но они приходили всегда.
Он коснулся губами лба Линн и вышел из комнаты. Однако свидания сегодня вечером не получилось. Как только он вышел в коридор, боль в лодыжке вернулась снова. Надо наверное приложить лед, когда он вернется в свою комнату. А может лучше погреть? Он не знал.
«Еще две недели» – подумал Кирк. Он даст Академии еще пару недель. Может быть месяц, самое больше. Тогда он сможет решить его ли это место, и нравится ли ему тут.
Если до этого Академия его не прикончит.